Друзья сайта

Беседа с депутатом-коммунистом о военной реформе

2009-06-10
Сайт Красноярского крайкома КПРФ – kprfkrsk.ru
Александр Козырев

Наш собеседник – член Президиума ЦК КПРФ, председатель Консультативного совета ЦК КПРФ, депутат Государственной думы, Герой Социалистического Труда Пётр Васильевич Романов, в советское время – директор Красноярского химкомбината «Енисей».

– Пётр Васильевич, Вы хорошо знаете ситуацию в оборонном комплексе в стране. В советское время наш разговор на эту тему был бы просто невозможен по соображениям строгой секретности. К сожалению, наступили другие времена. Нет не только секретов. Скоро, судя по сообщениям СМИ, не будет и самой оборонки…

– Да, оборонная промышленность у нас существует только на словах. В советское время в Красноярском крае была знаменитая «девятка», работали целые отрасли. Сейчас делают жалкие попытки: создают какие-то департаменты, структуры управления того, что осталось от оборонного комплекса. Всё для того, чтобы создать видимость благополучия.

В действительности, даже на некоторых заводах и можно производить определённые элементы, целые узлы или даже в целом единицы вооружения, то, к великому сожалению, всё это делается по заграничным контрактам. Когда мы радуемся тому, что китайцы нам дали огромные суммы, за счёт которых будет построено ответвление на Китай от трубопровода Восточная Сибирь – Тихий океан, то радость тут неуместна. Гнать нефть ванкорского месторождения только ради того, чтобы рассчитаться за кредит – это неразумно. А потом ведь из этой нефти сделают солярку, которой заправят китайские танки, авиационный керосин для китайских истребителей. Куда они полетят?

Если говорить о министерствах и ведомствах и попытках модернизировать армию, то тут дальше слов ничего не идёт. Говорят о том, что нужны новые самолёты. Они есть: Россия – постоянный участник авиасалонов, выставок, работают институты. Но это ширма, а надо бы спуститься на землю.

Не могу не сказать о близкой мне теме – о химкомбинате «Енисей», которым руководил в советское время. Комбинат был в ведомстве четвёртого Главного управления министерства среднего машиностроения. Оно находилось в Москве на улице Богдана Хмельницкого. Нет теперь ни улицы, ни министерства не существует.

Если перевести на понятный для читателя язык: названное министерство – это министерство боеприпасов. И когда говорят, что армии нужны новые танки, пушки, как-то упускают из вида, что и самолёт, и вертолёт, и пушка – это средство доставки боеприпасов в точку, где находится противник. Ими могут быть ракеты, бомбы или простые пули для поражения врага. А вот доставлять-то нечего, потому что все заводы министерства среднего машиностроения практически парализованы.

Вопрос этот – о снарядах, пулях – весьма актуален. Заводы четвёртого Главка – их было одиннадцать – специализировались на производстве твёрдого ракетного топлива для «катюш», «градов», систем залпового огня, для ракет «Тополь» и «Булава» на современных подводных крейсерах.

«Тополя» с грехом пополам делаем: на разных заводах – где-то первую ступень, где-то вторую… А вот с «Булавой» у нас, честно говоря, ничего не получается.

– Прямо рок какой-то…

– Да, но при этом становится известным, что Московский институт теплотехники, Воткинский завод, которые работают над пока ещё не летающей «Булавой», будут направлены на приватизацию. Более неумного решения трудно было предвидеть! Я очень хорошо знаю, что в советское время ракеты, которые поступали в Вооруженные силы СССР, тоже взрывались на старте, разрушались во время полёта: они имели конструктивные недостатки. Но при этом, когда случалось ЧП, Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев звонил главному конструктору и спрашивал примерно в таком духе: «Скажи, пожалуйста, что тебе надо, чтобы эта железяка летала?»

Главный конструктор, предвидя и зная, что такой разговор в случае неудачного запуска обязательно состоится, держал под рукой необходимые сведения, называл суммы, средства, сроки. Таким образом, мы имели работающий орган управления.

В ситуации с «Булавой» такого нет. Топливо для этой ракеты изготавливается на полукустарных установках научно-исследовательских институтов. Этого никогда не было и быть не должно в серийном производстве. И даже если эта «Булава» начнёт успешно летать, толку от неё не будет. Замахнувшись на институт и завод, которые ещё представляют для России какую-то ценность, люди, готовящие документы на приватизацию, мощным апперкотом бьют по обороне страны.

На днях с горечью и досадой услышал сообщение о том, что на границе с Украиной таможенники перехватили военный груз с грифом «совершенно секретно». Из России пытались вывезти элементы современных комплексов управления противоздушной обороны.

Ну и что? Конечно, будут разбираться, но виновных не найдут. Найдут стрелочников. Главные действующие лица останутся в стороне. Потому что хищения подобного масштаба возможны только по разрешению сверху.

Но это лишь один эпизод. А сколько их было до того! Поражает: почему бездействуют службы, которые призваны этим заниматься!

Фракция КПРФ в Государственной думе, понимая важность этого вопроса, имея представителей в комитетах, в которых решалась судьба закрытой части бюджета, настаивала на том, чтобы увеличивать долю государственного оборонного заказа, или, по крайней мере, не сокращать его.

Но всё выходит по пословице: хвост вытащил – нос увяз, нос вытащил – хвост увяз…

Почему я так говорю? Вот свежи впечатления от недавней поездки в Брянскую область. У жалких остатков оборонного комплекса, какой был государственный заказ, такой и остался. Договоров на производство элементов вооружения и военной техники нет.

Вот какая картина вырисовывается.

Я, скажем, директор завода. Мне говорят: в 2009 году ты должен выпустить два бронетранспортёра. При этом договор со мной не заключают, предварительной оплаты для покупки сырья, материалов, создания определённой базы у меня нет. Но меня уверяют: не переживай, в конце года бронетранспортёры заберём.

Что делать? Приходится изыскивать резервы: сокращать численность персонала, избавляться от так называемых непрофильных активов. В таких условиях поневоле придётся переступать закон – это уже повод для прокуратуры. И вместо того, чтобы оборонному заводу спокойно работать над выпуском этих двух несчастных бронетранспортёров, я, директор, занимаюсь не свойственными для руководителя задачами.

Почему всё так происходит? Ответ прост и понятен. Дело в том, что Министерство обороны, которым командует абсолютно непрофессиональный человек – наша фракция не раз требовала отправить его в отставку – абсолютно не следит за сохранением производственных мощностей оборонки.

Нашу страну многому научили грозные годы XX века. Мы делали выводы, создавали мощности и технологические нитки, предпринимали всё для того, чтобы, в крайнем случае, не пришлось, как в 1941 году перебазировать тысячи заводов из одной части страны в другую.

У нас же с согласия Министерства обороны происходит уничтожение мощностей. И если, не дай Бог, гром грянет, нам придётся закупать военную технику и вооружение за пределами государства, то есть, в странах НАТО.

– Если ещё нам что-то продадут…

– Вот именно. Всё будет зависеть от того, с кем у нас развяжется конфликт. Могут продать, а могут и не продать. И мы столкнёмся с реальностью: один автомат с одним магазином на трёх солдат. Итак, полным ходом идёт уничтожение оборонного комплекса. Есть государственный оборонный заказ, не подкреплённый договором. Катастрофическое положение и с кадрами: они уходят с оборонных предприятий.

Моя родная кафедра в стенах Сибирского технологического университета в Красноярске продолжает работу, но у выпускников нет перспектив найти работу: заводов, где бы они могли найти себе применение, больше не существует.

Практически уничтожены мощности Красноярского химкомбината «Енисей», Бийского химкомбината, который построен сразу после войны. Этот список можно продолжить. Куда ни кинь – везде плохо.

Мне довелось присутствовать на одном совещании, и я услышал тревогу людей, которые отвечают за разработку ядерных боеприпасов. Нет даже взрывчатки, которая в атомной бомбе сближает части заряда. Люди вынуждены создавать непрофильное производство для выпуска этой взрывчатки. Большего кошмара представить трудно!

Как человек, посвятивший себя производству, обрадовался, когда выступал президент Медведев и очень бойко и резко говорил о том, что в стране отсутствует исполнительская дисциплина.

Да, сегодня в России практически никто ничем не управляет, никто ни за что не отвечает. Для того, чтобы исполнительская дисциплина появилась, одних красивых выступлений по радио и телевидению мало. Надо чтобы народ убедился, что у власти слова не расходятся с делом.

Вот посадили Ходорковского. Но по большому счёту он работал в рамках тех законодательных норм, которые действовали на тот момент. Таких, как Ходорковский, у нас пруд пруди, ими нужно заниматься, они должны вернуть долги государству.

Молодым специалистам, пришедшим после института на производство, трудно. Они не могут, как в советское время, пройти школу мастера, начальника участка, младшего и старшего конструктора. Откуда же тогда взяться хорошим управленцам? Российских юношей и девушек направляют на учебу за границу, вернувшись, ничем другим, кроме того, как, нарушая законы, заниматься личным обогащением, они не могут.

Поэтому когда мы говорим о проблемах военно-промышленного комплекса, оборонной отрасли, позиция фракции КПРФ проста: поменьше слов, побольше дела!

Нелишне напомнить, что в советское время оборонный отдел Красноярского краевого комитета КПСС был одним из сильнейших в Сибирском регионе.

А где теперь красноярские заводы, которые были гордостью оборонного комплекса страны? Один разрушен полностью, другой готовится на приватизацию. Иные перепрофилированы, и теперь там нет даже старых чертежей и работники понятия не имеют, как выглядит военная техника.

– Можем ли мы дождаться от этой власти изменений в лучшую сторону?

– Вряд ли! Потому что вокруг каждого большого человека, как вокруг акулы рыбки-прилипалы, вьются подозрительные личности. Они преследуют свои личные корыстные интересы.

Когда недавно премьер-министр Путин сказал, что мы не летаем на наших самолётах по одной причине: на них стоят неэкономичные двигатели, которые не выдерживают конкуренции с аналогами «Роллс- ройса», он не до конца был искренен. У нас есть свои разработки – ничуть не хуже зарубежных образцов, а по отдельным показателям и лучше. Но кому-то выгоднее купить хоть и зарубежный, но подержанный самолёт, лично обогатиться на этом, вместо того, чтобы разместить заказ на Пермском или Рыбинском заводах.

Недавно читал статью, в которой есть такой факт. Крупнейший западноевропейский производитель Airbus приступает к выпуску транспортного самолёта, который в советское время для вооруженных сил разработало конструкторское бюро О. К. Антонова. Этот самолёт, предназначенный для переброски военной техники и живой силы, не имел аналогов. Но в 1991 году сначала развалили страну, развалили конструкторские бюро и заводы.

И сейчас по нашим чертежам Airbus выпускает самолёты для стран НАТО.

– Если всё так мрачно, тогда за счёт чего живёт сегодня российская армия?

– В советское время через систему Госрезервов были сделаны огромные запасы вооружения. Было пять категорий резеров. Мы сейчас «проедаем» третью категорию. Потом пойдет вторая, первая…

И когда говорят, что наши солдаты проявили мужество и героизм в боевых действиях на Северном Кавказе, я с этим соглашаюсь. Да – герои! Но не всегда хватало техники и вооружения. Повторю: меньше общих рассуждений и слов. В программе вывода страны из кризиса, которую предлагает КПРФ, отражена и военная составляющая.

– Пётр Васильевич, не могу пройти мимо близкой Вам темы – химкомбинат «Енисей», с которым связаны долгие годы Вашей жизни.

– Печально, но от «Енисея» остались забор, производственное здание, в которой создаётся имитация деятельности. Технологическое оборудование демонтировано. Есть участки, которые при всём желании уже никогда не удастся запустить, даже если будет закуплено оборудование. Просто некому будет работать! Высококлассные специалисты – от аппаратчика до начальника смены – люди моего возраста. Им за шестьдесят.

Подготовить рабочую смену не так-то просто. И если даже завтра «Енисей» получить государственный заказ, вряд ли трудовой коллектив сможет справиться с поставленной задачей.

– Тогда кто в стране производит для армии порох и твёрдое топливо?

– В советское время наш Главк объединял 11 предприятий. Был еще один Главк, который занимался производством пироксилиновых порохов для армии. По выпуску твердого ракетного топлива, порохов и взрывчатки мы отставали от американцев – они производили раза в два больше. Это еще без учёта того, что выпускалось в странах блока НАТО. Сейчас в стране работает два с половиной пороховых завода. Кое-как теплятся заводы в Казани и Соликамске. Мы производим пороха для стрелкового оружия – столько, чтобы снарядить патроны для автоматического оружия. Выпущенного хватит, чтобы снарядить милицию Москвы и Московской области. Об армии речь уже не идет.

Спасает только резерв.

Казанский пороховой завод – самый старый на территории страны. Он был построен по указу Петра I. В то время Казань была маленьким городком, завод разместился на окраине, а сейчас это почти центр. Горячие головы требовали завод снести, а на его месте построить развлекательный центр. На одной из встреч с президентом лидер фракции КПРФ в Госдуме Геннадий Зюганов долго объяснял, что снести завод – не проблема. Построить новый практически невозможно. В годы Великой Отечественной войны мы не построили ни одного порохового завода. Мы порох покупали!

Брали так называемые острые пороха Кемеровского завода, который запустили в 1937 году и «тупые» – импортные, смешивали, производили выстрелы для зениток и противотанковых пушек.

А после войны построили только один завод по производству порохов и твёрдого ракетного топлива в Бийске. Один из лучших в Союзе, гордость советской оборонки, он прекратил существование. Запасы тают, и что делать. – сказать сложно.

Меня поражает ситуация: страна не работает, а живёт. Так можно продержаться пять-десять лет, не более. А мы держимся уже 18 лет! Рано или поздно эта общественно-экономическая формация рухнет. И нашим политическим оппонентам из «Единой России», «Справедливой России», ЛДПР придется искать убежища со всеми вытекающими последствиями.

– Петр Васильевич, Вы уже говорили, что наши противники используют наши разработки. В свое время в Зеленогорске Красноярского края разработали ткань для бронежилетов. Теперь она применяется в странах НАТО, а для собственных нужд – ничего.

– Предприятие выставлено на приватизацию. Кириенко не случайно назначили руководителем атомного агентства. И тут надо сказать вот о чём. Государственная дума, нарушила Конституцию России, приняв федеральные законы о создании государственных корпораций. Ведь в Основном законе написано, какие формы собственности могут существовать на территории Российской Федерации. Государственная корпорация тут не прописана. Росатом – одна из них – возглавил Кириенко. Это единственное направление, где на протяжении 18 лет страна крайне осторожно подходила к вопросам приватизации. Теперь дорога открыта. Не стоит верить сказкам, что государство будет стопроцентным акционером, мы это уже проходили. Фракция КПРФ выступает против госкорпораций. Сам президент уже говорит, что это не то, что требуется. Ведь госкорпорация – это смешанная форма собственности: государственная и частная. А туда качаются бюджетные деньги…