Друзья сайта

«Советская Россия» о проблемах бездомных детей усыновления в России

2009-05-31
«Советская Россия» - Галина Платова

В России более 760 тысяч сирот, но даже когда кому-то из них находится приемная семья, оформить документы оказывается совсем не просто. Да и остальные, «не востребованные» дети… Заботится ли о них государство?

В советском времени остался лозунг «Все лучшее – детям!» В рыночную пору все лучшее достается олигархам и властным чиновникам. Дети отброшены на самое дно рыночной жизни. В Госдуме представителями МВД, Генпрокуратуры, думского Комитета по делам семьи и детей приводились удручающие данные.

В России 760 тысяч детей-сирот. До 90% из них – социальные сироты, то есть при живых родителях. Ежегодно выявляется более 100 тыс. детей-бродяг. Они не нужны родителям, но востребованы преступными сообществами, в том числе и транснациональными. С детьми все просто: никто не ищет, документов нет, в силу возраста они беззащитны, собирай их, отмывай и за немалые деньги к услугам педофилов и извращенцев всех мастей. В последние годы отмечается тенденция роста преступлений сексуального характера против детей. В 2008 году от преступных посягательств пострадали свыше 126 тыс. несовершеннолетних, более 62 тыс. из них – от преступлений, сопряженных с насильственными действиями. Российские дети стали источником пополнения черного рынка донорских органов. При этом многие воротилы уходят от ответственности. Накрывает наших детей и наркобизнес: 80%, потребляющих наркотики, – подростки, число их ежегодно увеличивается на 10%.

Отсутствует официальная статистика, сколько в РФ беспризорных, безнадзорных детей. В МВД предполагают, что от 2 до 4 млн человек. В условиях социальной нестабильности, крайне слабой со стороны государства поддержки семьи преодолеть это бедствие не удается.

Брошенные дети превратились у нас в доходный товар. Доброе дело – усыновление сироты, но в нем появились темные стороны. Живейший интерес у органов опеки вызывают иностранные соискатели детишек. А все потому, что цена одного усыновления за рубеж доходит до 80 тыс. долларов. Ради денег организаторы идут на всевозможные уловки, даже на прямое нарушение закона, что, впрочем, им сходит с рук. За прошлый год расследовано только одно незаконное усыновление – в Чувашии. Других почему-то не «заметили». Как остаются незамеченными многочисленные предложения в Интернете для иностранных усыновителей сделать им за деньги липовую справку об отличном психическом здоровье. Имеют место факты фальсификации данных о ребенке. Обо всем этом знают в Минобрнауки, Минздравсоцразвития, уполномоченный по правам человека, президент, который признает, что «в России нет современной системы защиты детства». Только мало что предпринимается в РФ для пресечения неправовой деятельности. Правда, МВД РФ в пределах своей компетенции осуществляет проверки действующих иностранных представительств по усыновлению. За 2007–2009 годы министерство проверило 85 организаций, 74 из них получили положительные заключения, 2 – отрицательные, 7 еще проверяются. Но этого мало. Государство обязано изменить социальную политику по отношению к семьям, детям, к воспитанию их, образованию. Вкладывать средства не в банки, а в будущее страны – в детей. Государство обязано жестоко карать всех, кто посягает на права наших маленьких граждан. Но вопрос упирается в политическую волю.

Полгода путь к усыновлению преодолевала москвичка Людмила Владимировна С., чтобы стать приемной матерью. Накануне Дня защиты детей в ее квартире появилась трехмесячная дочь. Жизнь наполнилась желанными хлопотами. Но прежде были мучительные месяцы хождений по инстанциям. Ее опыт может быть поучительным для тех, кто собирается стать родителем сироты.

Решение взять девочку женщина вынашивала давно. В декабре прошлого года отправилась в районную организацию по опеке. Пришла в указанные часы и сказала, что хочет взять девочку младенческого возраста. Сначала предпочитает оформить опеку. Это даст возможность быстрее забрать ребенка в дом. Процесс усыновления-удочерения более длительный, требует согласно закону проведения суда, который рассматривает дело, изучает документы и выносит соответствующее решение. На это уходят месяцы. А найденное дитя в это время остается в доме малютки, что ему не на пользу. Если же идти сначала на опеку, то суд не нужен. Органы райопеки дают заключение, ищешь ребенка, нашел – оформляешь документы и забираешь его домой. После можно начинать процедуру усыновления-удочерения.

– В районной опеке встретили меня доброжелательно, – вспоминает Людмила Владимировна. – Дали список документов, которые мне предстояло собрать. Это медицинские справки, проверка в 4 диспансерах о психическом состоянии, хронических заболеваниях, чтобы не было таких, которые могут навредить ребенку. Это все правильно. Но дело в том, что медицинские справки действуют всего 3 месяца. Если процесс оформления затягивается, то их нужно снова обновлять. Мне пришлось дважды это проделать, что напрягало меня как работающего человека.

Но главные трудности были впереди. Получив справки и заключение райопеки, что она может взять ребенка, Людмила Владимировна узнала, что в ее районе нет дома ребенка, где и нужно искать своего малыша. На ее вопрос, что делать дальше, чиновники ответили: ищите ребенка. И – все. Женщина вышла на ступеньки управы, не зная, в какую сторону идти…

Потом она вышла на форум в Интернете, встретила людей, прошедших многие инстанции, побывавших в домах ребенка, познакомившихся со школами приемных родителей (ШПР). Их рекомендуют пройти опекунам-усыновителям. Людмила Владимировна поняла, что для нее, работающей, ШПР была бы очень большой обременительной нагрузкой… Законом об усыновлении и опеке курс ШПР не предусмотрен.

Но в этой части срабатывает уже рыночный подход. Если первые школы были бесплатные, то с недавних пор стала расширяться сеть платных. И местные органы опеки стали в обязательном порядке требовать от усыновителей прохождение курса в ШПР, 2–3 месяца за 8 тыс. руб. По словам Людмилы Владимировны, это значительная сумма для большинства будущих родителей. Богатых среди усыновителей она не встречала. Но в это уже никто не вникает. Людей принуждают идти в ШПР. А не прошел – не получаешь доступ к домам ребенка, к базам данных для поиска сына или дочери.

Людмилу Владимировну не допустили без ШПР к банку данных детей Ленинградской области. Хотя по закону она вправе обратиться в любой регион и получить информацию о детях, ожидающих усыновления. Да и биография у Людмилы Владимировны безупречна. Она – музыкальный работник, и ей не чужда педагогика. Но чиновники от опеки ссылались на некое местное постановление, ставшее сильнее федерального закона.

– Обо что только ни приходилось спотыкаться, – делится переживаниями Людмила Владимировна. – Но самое тяжелое, когда видишь холодный расчет в органах, где надеешься встретить союзников. Это сильно бьет… К счастью, до нововведений не дошли на Урале, в Сибири. Но и там есть своя заморочка. Там «рыбачат» иностранцы.

Оказывается, Сибирь, Новосибирск «оккупировали» соискатели на усыновление из Испании, Франции, США. Им в отличие от безденежных россиян – зеленая улица. Вплоть до того, что не вносится в федеральный банк данных информация о детях, которых собираются усыновлять иностранцы. Невзирая на закон, который требует автоматически вносить в банк сведения о ребенке, который после трехмесячного пребывания в больнице переводится в дом ребенка. Но… лучший «товар» придерживают для иностранцев.

– Это уже не подлежит даже обсуждению, – поясняет Людмила Владимировна. – В Интернете видно, как растет число иностранных усыновителей. В России действуют специальные коммерческие агентства, которые вокруг этого «наваривают» деньги. Они тесно сотрудничают с опекунскими органами. Когда я «нырнула» в эту проблему, то поняла, что зарабатывать на детях позволяет российское законодательство, его размытые формулировки, многочисленные лазейки, которыми с выгодой для себя пользуются не чистые на руки люди.

Простому российскому усыновителю приходится куда труднее. Им не всегда предоставляют полную информацию о детях, их унижают, а то и подменяют одних детей другими. Большинство усыновителей настроено брать маленьких детей от нуля до 3 лет. Это понятно. Семьи хотят, чтобы ребенок сразу же воспитывался в домашней среде. Детям школьного возраста труднее приживаться у приемных родителей. Они уже впитали дух учреждения. Непонятно только, откуда берется столько сирот школьного возраста, удивляется Людмила Владимировна:

– В моих ушах до сих пор звучит ответ, который постоянно слышала, когда искала дочь: девочек до 3 лет славянской внешности нет! Такие же ответы каждый день слышали мои знакомые по поиску детей.

Русский – славянский вопрос вклинился в российское сиротство. Светленькие, голубоглазенькие детки – самые востребованные. За ними гонятся и иностранцы. Это только рассказывают, что заезжие усыновители не перебирают детей, усыновляют, кого предлагают. Все далеко не однозначно, убедилась Людмила Владимировна:

Допустим, приходит в дом ребенка российский усыновитель. Выводят больного ребенка. Человек понимает, что с его доходом лечить малыша будет не на что. Отказывается. Если от ребенка отказались наши граждане трижды, он переходит в категорию на иностранное усыновление. Но тут и зарыта ловушка. Больного ребенка могут представлять под фамилией здорового. Дети этого не понимают, российские кандидаты на усыновление об этом не знают. А придет иностранец – ему выводят здоровенького славянина. И хорошо бы, усыновители попались нормальные, а не садисты, которые убивают наших сирот…

Российским усыновителям приходится сталкиваться еще и с тем, что детей не охотно отдают из домов ребенка. Не хотят, чтобы уменьшалась численность. Тогда дом могут закрыть, воспитатели потеряют работу. А в специализированных домах ребенка хорошо платят, большие отпуска. Здесь тоже срабатывает беспощадный рыночный фактор…

Людмила Владимировна обращает внимание на такую тонкость, как статус ребенка. Очень важно об этом знать усыновителю. Есть дети, которые имеют только статус опеки без статуса на усыновление. Это означает, что его родители в тюрьме или мать больна, не на кого оставить ребенка. От него не отказались, а на время передали в дом ребенка. Высока вероятность, что его заберут обратно. Если человек, не зная об этом, взял ребенка в опеку с мечтой об усыновлении, то потом может произойти трагедия. Явится мать или отец, предъявят свои законные права – и ребенка оторвут от приемных родителей. А они уже прижились, стали родными друг другу. Это огромная травма для всех. Таких случаев тоже немало по России.

К сожалению, чиновники не утруждают себя разъяснениями. Люди узнают обо всем в общении. Людмила Владимировна благодарит судьбу, что встретила Галину Сергеевну Красницкую. Познакомилась с ней в «беседке» на Тульской. Так прозвали в Москве консультативный пункт, где собираются будущие усыновители для обмена мнениями. Здесь, по словам Людмилы Владимировны, она получила самую ценную для себя информацию. А Галина Сергеевна помогла не только в выработке правильной тактики, но еще и в поиске желанной дочери. И сегодня продолжает помогать находить приемным родителям своих детей, преодолеть чиновничьи рогатки, едет с поездом «Надежда» в Сибирь, организует волонтеров в помощь больницам, где находятся по 2–3 месяца новорожденные брошенные «кукушками» дети.

Это самое тяжкое место пребывания детей. На 10–15 малышей всего 2 нянечки. Нет подгузников, не хватает сосок. Дети здесь подвергаются мощнейшему стрессу. Больницы не имеют средств на содержание малышей. В этом помощь волонтеров бесценна. Они приносят памперсы, соски, средства гигиены для детей. Людмила Владимировна была в числе этих благотворителей. И навсегда запомнила, каково живется с первых дней сиротам:

– Удивляюсь, что в XXI веке даже в столице существуют такие точки, где дети пребывают в полной нищете.

Опыт ее научил многому. И на многое раскрыл глаза. Она поняла, что нужно не только «латать» законы, но и чиновников брать под контроль государства.

– Должен быть орган, – считает Людмила Владимировна, – чтобы его слово было весомо, чтобы очерствевших чиновников в опеках можно было поставить на место. Должна быть комиссия, которая могла бы живо реагировать на все нарушения, на все незаконные по отношению к будущим усыновителям действия. Эта сфера сегодня требует жесткого контроля. Нужны многоканальные информационные линии, куда могли бы обращаться за помощью усыновители. Нужно покончить с нарушениями законодательства. Но и его пора усовершенствовать. Порядок нужен! Без него у сирот наших проблем станет еще больше.

Услышат ли эти мудрые слова во властных коридорах? Что-то не похоже. Но если этого не сделать, то у России не будет высоких перспектив.