Друзья сайта

Первый вице-президент Петровской академии наук и искусств А.В.Воронцов: Защита и развитие русского языка - патриотический долг россиян

2009-03-09
Воронцова А.В.

Русский язык – один из ключевых элементов русской нации, ее сознания и психологии, фундамент ее богатой культуры, высоких духовных ценностей. Это неделимая часть истории русского народа, его сотрудничества и взаимодействия с другими братскими народами. Русский язык, как и другие языки, служит инструментом накопления, распространения и защиты знаний о разнообразных явлениях действительности, ее научного познания. Развиваясь как средство общения и сотрудничества, язык активно участвует в процессах политического противодействия и борьбы, событиях в различных сферах общественной жизни в России и на международной арене. В Советском Союзе Коммунистическая партия уделяла неослабное внимание проблемам изучения, сохранения и развития русского языка, как и языков братских народов. В современных условиях, когда отечественная культура подвергается непрерывным атакам враждебных сил, когда наращиваются попытки ослабить и подорвать роль русского языка, засорить его импортной псевдокультурой, его защита становится важной политической задачей левых и патриотических сил.

Предлагаем вниманию читателей работу Воронцова А.В. «Русский язык: социально-политический контекст», посвященную актуальным вопросам существования и развития родного языка русской нации.

ОБЩЕСТВО «ЗНАНИЕ»

САНКТ-ПЕТЕРБУРГА И ЛЕНИНГРАДСКОЙ ОБЛАСТИ

А.В. Воронцов

РУССКИЙ ЯЗЫК В

СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОМ АСПЕКТЕ

Конспект лекций

Санкт-Петербург

2009

ББК: 81.2Рус-67

В 75

Печатается по решению кафедры истории и теории социологии РГПУ им. А.И. Герцена и издательского совета общества «Знание» Санкт-Петербурга и Ленинградской области.

Редактор: д.п.н., профессор, академик Петровской Академии наук и искусств Т.К. Донская.

Рецензенты

Кандидат исторических наук, доцент Ф.З. Ходячий;

Доктор филологических наук, профессор А.В. Шевцов.

Воронцов А.В.

РУССКИЙ ЯЗЫК: СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЙ КОНТЕКСТ. – СПб: Издательство «Знание» Санкт-Петербурга и Ленинградской области, 2008. - … с.

ISBN 978-57320-1107-4

В работе выражена озабоченность состоянием русской речи, - этого величайшего достижения русской культуры, - как внутри своей собственной страны, так и за её пределами, особенно в ближнем зарубежье. С позиций функционального анализа автор рассматривает язык как явление социокультурного порядка и как средство межнационального общения и сотрудничества. На богатом фактическом материале показано нынешнее состояние русского языка и его употребления, выявлены тенденции, которые дают повод говорить о необходимости спасения русского языка. Проблема сохранения русского языка, русской культуры, по мнению автора, является важнейшей социально-политической задачей.

Особо выделена роль русской национальной школы в возрождении лучших традиций отечественного образования и сохранения русского языка.

Работа предназначена для преподавателей, учителей, студентов, аспирантов, лекторов общества «Знание».

СОДЕРЖАНИЕ

Лекция 1. Язык как социокультурное явление

Лекция 2. Социальные функции русского языка

Лекция 3. «Язык наш корчится в тоске»

Лекция 4. Русский язык на постсоветском пространстве

Лекция 5. Приоритетная общественная и политическая задача

Лекция 6. На пути к русской национальной школе

Список литературы

Лекция 1

Язык как социокультурное явление

Язык, будучи сложным и многоаспектным явлением, стал предметом исследования не только языкознания, лингвистики, логики, семиотики, но и философии, социологии и прежде всего социолингвистики, т. е. самых разных направлений науки. Понимание социального характера языка присутствует в философии едва ли не с момента ее возникновения. О социальном характере феномена языка писали Платон и Аристотель, позднее Гоббс, Локк, Декарт, Гельвеций, Дидро, Руссо, Кант, Гегель, Ломоносов и многие другие.

С материалистических позиций обоснование социальной природы языка, его связи с действительностью и с мышлением изложено К. Марксом и Ф. Энгельсом в совместных трудах, особенно в «Немецкой идеологии», и В. И. Лениным, в частности в «Философских тетрадях». Они рассматривали язык как явление социальное, выполняющее познавательную и коммуникативную функции в процессе человеческой деятельности. Как специфиче ская форма взаимодействия язык возникает в ходе развития общественного производства и является его необходимой стороной – средством координации деятельности людей и каждого человека в отдельности.

В советский период приоритет социального подхода к языку был абсолютно бесспорен. Социальная природа языка логически вытекала из укоренившегося в науке и обществе положения о социальности самого человека. При этом тезис о социальности языка рассматривался в контексте диалектического единства языка и культуры, языка и общества. Под культурой в широком смысле этого слова понимался весь духовный и материальный опыт человечества. Языки, как древние, так и современные, отражают духовную культуру народов и являются ее стержнем. Наиболее явно диалектическая связь языка с культурой проявляется в таком существенном аспекте социального взаимодействия, как культура общения. Общение является важнейшим элементом культуры; последняя характеризует уровень, качество общения.

Общество определяет прогресс в языке, особенно его подвижных элементов – лексики и фразеологии в первую очередь. Не только допустимо, но и необходимо говорить и об определенном воздействии языка на развитие культуры во всех ее сферах: материальной, духовной, политической и т. д.

Возникновение и развитие социолингвистики открыло новые возможности для исследования социальности языка. Согласно определению А. Д. Швейцера, социолингвистика – это «…научная дисциплина, развивающаяся на стыке языкознания, социологии, социальной психологии и этнографии и изучающая широкий комплекс проблем, связанных с социальной природой языка, его общественными функциями, механизмом воздействия социальных факторов на язык и той ролью, которую играет язык в жизни общества. Некоторые из этих проблем (например, “язык и общество”) рассматриваются и в рамках общего языкознания». И далее: «Одной из основных проблем, изучаемых социолингвистикой, является проблема социальной дифференциации языка на всех уровнях его структуры, и в частности характер взаимосвязей между языковыми и социальными структурами, которые многоаспектны и носят опосредованный характер. Структура социальной дифференциации языка многомерна и включает как стратификационную дифференциацию, обусловленную разнородностью социальной структуры, так и ситуативную диф ференциацию, обусловленную многообразием социальных ситуаций» 1.

К социолингвистике в этом отношении близка социология, которую язык интересует прежде всего как набор передаваемых в определенном социально-культурном контексте символов и моделей поведения. Символы суть лингвистические (словесные) обозначения предметов, явлений и процессов материального и духовного мира. При помощи языка, фиксирующего символы, обычаи, нормы, традиции, каждому новому поколению передаются информация и социальный запас знаний, а вместе с этим и принятые в социальных группах и обществе модели поведения. По мере усвоения знаний и освоения моделей поведения формируется определенный социальный тип личности, происходит ее социализация.

В работах ряда западных социологов исследуется особая роль языка в социальном конструировании реальности. И хотя речь идет преимущественно о реальности повседневной жизни, одновременно признается очевидная способность языка к созданию грандиозных систем символических представлений, которые возвышаются над реальностью повседневной жизни подобно явлениям иного мира1. К наиболее важным системам такого рода относятся религия, философия, наука, искусство. Весьма ценным в социологическом анализе является признание социального распределения знаний, наличие этих знаний у одних, их отсутствие или дефицит у других.

Кроме того, язык, прежде всего государственный, выполняет интеграционную, консолидирующую функцию в рамках единого государственного во всех сферах. В Римской империи государственнообразующим языком был латинский, в образовании европейских государств значительную сплачивающую роль сыграли французский, итальянский, немецкий и другие языки.

Не составляет исключения русский язык, значение которого в политическом и социально-культурном объединении, освоении и консолидации евразийского пространства трудно переоценить.

Отражая социальную реальность, такие понятия, как язык, нация, государство тесно взаимосвязаны. Сами слова русского языка имеют смысловую социальную значимость в зависимости от запаса знаний и культурного опыта того или иного индивида. Слова «родина», «отчизна», «Россия», «славяне», «интеллигенция», «блокада», «Обломов» воспринимаются каждым по-своему; на них всегда лежит отпечаток субъективности. Однако каждое из перечисленных понятий, равно как и все другие, обладает неким общим объективным содержанием, что гарантирует перспективу взаимного понимания и согласованных действий.

Богатство русского языка определяется, по мнению Д. С. Лихачева, «на уровне самого запаса слов, который чрезвычайно богат благодаря тысячелетнему опыту, тесному общению с тем языком, который принято называть церковно-славянским, обширности территории с различными условиями существования и общения с другими народами, обусловившими в своей совокупности разнообразие диалектное, социальное, сословное, образовательное и пр.»2. Подчеркивая значимость русского языка как национального, Лихачев справедливо отмечает, что он является не только средством общения или знаковой системой передачи информации, но и выступает «заместителем» русской культуры, формой концентрации ее духовного богатства.

Величие национального языка в том, что он удерживает системную целостность культуры, концентрирует культурные смыслы на всех уровнях бытия – от нации в целом до отдельной личности.

Говоря о русском языке, В. Ирзабеков отмечает: «Совсем не случайно в церковно-славянском языке слова “язык” и “народ” суть одно слово: каков язык, таков и народ»1.

Язык является одним из главных признаков нации. Категория национального языка с позиций марксистского понимания языкознания трактуется как социально-историческая категория, возникающая в условиях экономической и политической концентрации, характеризующей формирование нации. Язык выполняет три важнейшие функции.

Во-первых, коммуникативную, позволяющую передавать друг другу определенную информацию. Язык здесь выступает как важнейшее средство человеческого общения и как необходимая предпосылка человеческой деятельности во всех ее формах.

Во-вторых, объединительную. Родной язык – один из инструментов национальной самоидентификации. Он выражает культуру народа, который на нем говорит, т. е. национальную культуру. На этой основе формируется чувство и понимание национальной принадлежности и национального единства. Петр Тарасов заметил, что великая держава Китай изначально была собрана из многих разнообразных племен. Одним из главных объединяющих факторов был единый язык, причем язык письменный. До сих пор еще в Китае жители разных провинций при устном общении могут не понять друг друга2.

В-третьих, язык выполняет очень важную хранительную функцию, является связующим звеном между поколениями, «связью времен», хранилищем общественного опыта и психологии народа. Он отражает не только современную культуру, но и фиксирует ее предыдущее состояние, передает ее ценности, различного рода информацию от поколения к поколению.

Известный русский философ И. А. Ильин (1883–1954) считал язык важнейшим средством этнокультурного самосознания народа. «Дивное орудие создал себе русский народ – орудие мысли, орудие душевного и духовного выражения, орудие устного и письменного общения, орудие литературы, поэзии и театра, орудие права и государственности – наш чудесный могучий и богомысленный русский язык. Язык, который вмещает в себе таинственным и сосредоточенным образом всю душу, все прошлое, весь духовный уклад и все творческие замыслы народа»1.

Выдающиеся русские писатели, поэты всегда подчеркивали социальную и национальную, народную сущность языка. П. А. Вяземский (1792–1878) писал:

Язык есть исповедь народа:

В нем слышится его природа,

Его душа и быт родной.

А. М. Жемчужников (1821–1908) страстно призывал:

По-русски говорите, ради Бога!

Введите в моду эту новизну.

В. Я. Брюсов (1873–1924) о родном языке отзывался: «Мой царь! Мой раб! Родной язык».

В. Я. Иванов (1886–1945) в стихотворении «Язык» отразил связь поколений:

Родная речь певцу земля родная:

В ней предков неразменный клад лежит.

«Когда исчезает народный язык, народа более нет», – утверждал К. Д. Ушинский. Блестящий знаток родного языка И. С. Тургенев завещал: «Берегите наш язык, наш прекрасный русский язык». Великий писатель как будто предвидел наше время, когда вопрос о сохранении русского языка в силу ряда исторических причин приобрел характер безотлагательный.

Лекция 2

Социальные функции русского языка

Русский язык относят к восточнославянским языкам. Это один из ведущих языков мира – после китайского, английского, хинди (с близким к нему языком урду). Самый распространенный из славянских языков. До 1991 г. русский язык был языком межнационального общения в СССР, де-факто выполнял функции государственного языка. По данным, опубликованным в журнале «Language Monthly», примерно 300 млн человек по всему миру владеют русским языком, из них 160 млн считают его родным.

Русский язык является одним из шести официальных языков ООН, ее структур и подразделений. По степени распространенности в мире русский язык пока еще занимает четвертое место после китайского, английского и испанского.

Выше мы уже выделили основные функции, свойственные любому национальному языку. Однако каждый из них, реализуя указанные функции, обладает в большинстве случаев неповторимыми особенностями. Эти особенности обусловлены воздействием множества различных факторов (исторических, демографических, социально-экономических, политических, культурных и т. д.).

Социальные функции русского языка в решающей степени определяются тем, что это национальный язык русского народа, на долю которого в структуре населения современной России приходится примерно 83,7%.

Русский язык сегодня – это язык межнационального общения и сотрудничества более чем 160 народностей нашей страны, народностей, которым приходится не только осознавать или постигать ценности культур разных народов, но и выстраивать взаимоотношения таким образом, чтобы способствовать поддержанию единства поликультурного пространства России. К примеру, с помощью русского языка в Дагестане объединились 33 народа и создали свою республику. И не случайно в центре Махачкалы в 2006 г. был установлен памятник русской учительнице. Это государственный язык, используемый в разных сферах общения и социального взаимодействия: деловой сфере, сферах науки, образования, массовых коммуникаций и др. Русский язык является языком международного общения для стран СНГ.

Академик ПАНИ Т. К. Донская, много лет своей научной деятельности посвятившая борьбе с разрушительной силой бескультурья, безграмотности и бездуховности, кроме названных выше социальных и государственных функций обозначает ряд других. Она исходит из того, что русский язык является также:

- языком образования и просвещения на едином педагогическом пространстве современной России;

- языком государственных теле- и радиоканалов;

- носителем исторической памяти русского народа и всех россиян, которые сотни лет, а некоторые народы и тысячу лет вносили свой вклад в развитие русской государственности;

- языком русской художественной литературы, внесшей огромный вклад в становление и развитие литератур народов России и мировой художественной культуры, человекоформирующая суть которой обязана русскому языку, хранителю духовной культуры русского народа;

- средством межкультурной коммуникации с учетом языковой картины мира народов РФ, которые вместе образуют единое полиэтническое поликультурное пространство, результатом чего является, как полагал М. М. Бахтин, становящееся диалогическое сознание и слово – залог существования и развития культур; владея русским языком как языком межнационального общения, русскоязычная личность овладевает русским языком как средством интеграции личности в российское и мировое сообщество и др.1

Добавим к сказанному следующее. Столь обстоятельный анализ позволяет выработать если и не исчерпывающее, то более полное представление о мощи и великой миссии русского языка в судьбах нашего народа и России, а вместе с этим – лучше осо знать те угрозы, с которыми он сталкивается в последние два десятилетия. Вопрос о состоянии русского языка оказывается напрямую связанным с нашей национальной безопасностью, духовным и нравственным здоровьем общества, его будущим. Напомним, что в 1942 г., самом трудном военном году, 23 февраля, в день Советской Армии, газета «Правда» публикует стихотворение «Мужество» опальной Анны Ахматовой, которую не допускали в печать с 1924 г.:

Не страшно под пулями лечь,

Не горько остаться без крова,

И мы сохраним тебя, русская речь,

Великое русское слово.

Свободным и чистым тебя пронесем,

И внукам дадим, и от плена спасем

Навеки!

В стихотворении две доминанты, две главные смысловые единицы: «мужество» и «великое русское слово». И если первая воспринимается как должное (шла война), то вторая может показаться неожиданной и сказанной не по времени. Почему русское слово? И почему его нужно было спасать? Да потому, что в слове отражается душа народа, его духовная самобытность и неповторимость. Спасти, сохранить родное слово, русскую речь – значит сохранить себя, свою свободу, честь и национальное достоинство, значит спасти Родину.

Почему мы говорим о защите и спасении русского языка? Мужество и достоинство нам нужны и сегодня, когда идет наступление на русскую культуру, русский язык внутри собственной страны, когда настежь распахнуты двери перед массовой культурой Запада. Это уже агрессия. И, как представляется, не менее разрушительная для нашей культуры и национального духа.

Лекция 3

«Язык наш корчится в тоске»

Проблема сохранения национальных языков в эпоху глобализации при наличии новейших информационно-технологических средств, прежде всего Интернета, является общемировой. В целом идет наступление на гуманитарное знание, язык. Пресловутая перестройка и последовавшие за ней радикальные реформы привнесли в отечественное образование, как и в целом в гуманитарную сферу, терминологию из сферы промышленности, торговли, сферы обслуживания. Между тем давно известно: искажают слово – искажают дело.

Даже во Франции, где бережно относятся к своему языку и приняты довольно жесткие законы по его защите, ухудшается знание французского языка во французских школах и наблюдается общий низкий уровень владения французским языком.

Что касается русского языка, то здесь в полном объеме встала проблема его спасения и защиты. Причины тому – как внутреннего, так и международного характера.

Глобализация суживает суверенитет, наносит ощутимые удары по культуре, национальным языкам, прежде всего государств Европы, а также бывших республик СССР. Языком международного общения признается английский; усиленно внедряется американизированная масскультура, выполняющая совершенно определенные политические функции, а в качестве общечеловеческих навязываются «американские ценности». И это не может не тревожить Европу, учредившую организацию за Европейский союз наций, цель которой – сохранение в рамках объединенной Европы национальной самобытности ее народов1. Значительное место отводится национальной культуре и языку. В Российской Федерации, где радикальная ломка всей системы общественных отношений развернулась в 90-е годы под флагом вхождения в мировое «цивилизованное сообщество», ускоренный процесс денационализации приобрел, без преувеличения, обвально-разрушительный характер, охватив сферу культуры, образования, морали и языка. Можно говорить о формировании субкультуры новых господствующих социальных групп. По своему содержанию эта субкультура обладает всеми признаками контркультуры, поскольку противостоит как советской культуре, так и многим традиционным ценностям национальной русской культуры. Ощутимый урон нанесен русскому языку.

По-разному можно относиться к фильму Андрона Кончаловского «Глянец». Но талантливый художник выразил главную мысль: Русь умирает, и вина, согласно режиссерскому замыслу, лежит на культуре «гламура», искусно пропагандируемой «цивилизованным сообществом» для жиреющих российских олигархов и «новорусской» молодежи. А она, культура «гламура», естественно, оказывает растлевающее влияние на остальную часть молодежи, подростков и даже детей.

Уместно спросить: кто эту антикультуру пропагандирует? Почему в своей собственной стране приходится говорить о спасении русской культуры, русского языка в частности? Встает извечный вопрос: кто виноват? Ответ лежит, что называется, на поверх ности: ответственность несет прежде всего интеллигенция. Или, если быть точнее, та ее часть, особенно прозападная, праволиберальная, которая «прикормлена», которая пренебрегает национальными интересами и традициями русского народа, стремясь слиться с западным миром. Показательный эпизод. Объединенный пленум творческих союзов России, проходивший в ноябре 1994 года в Доме актера, большинством голосов отклонил предложение Санкт-Петербургского отделения Союза писателей России о принятии закона о защите русского языка.

Напомним также, сколько оскорбительных, пренебрежительных по форме выражений звучало после распада Советского Союза из уст представителей интеллигенции, артистов эстрады, а иногда и политиков в печати, по радио, на телевидении. В ходу были выражения «совковый язык», «тоталитарный язык», «язык советского ГУЛАГа» и т. д., и почти ни слова, что это язык Пушкина и Гоголя, Тургенева и Толстого, Достоевского и Чехова, других всемирно признанных писателей России. Ни слова, что это язык победителей фашизма и первых покорителей космоса. Зато «самым востребованным лингвистическим “товаром”, как справедливо было замечено, оказались тогда словари мата и криминала»1. Плоды антисоветской и, по существу, антирусской истерии налицо.

Язык уродуется, представления и установки молодежи искажаются, для нее стирается грань между Акуниным и Чеховым, Толстым и Марининой, Донцовой и Пушкиным. Подрастающее поколение уже с трудом воспринимает творения классиков русской литературы.

Культура речи скудеет, искажается, теряется и не только на уровне бытового общения, но даже в литературе, официальных публичных выступлениях, театре, кино, на радио, не говоря уже о СМИ. В человеческие души впрыскивают яд пошлости, глупости и цинизма, из сознания людей вытравливаются понятия духовности, святости, добропорядочности, совестливости, стыда, сострадания, любви к ближнему. Происходящее удручает, и, вероятно, всего точнее оценить его как духовную деградацию. Такие же негативные явления наблюдаются и в других языках народов России.

Как считает И. И. Сабилло, в защите нуждается не только русский язык, но и башкирский, татарский, чувашский, якутский.

Подминая политику и экономику, современная глобализация агрессивно проявляет себя в отношении культуры и языка. Т. К. Донская права, утверждая, что пресловутая «массовая культура» является антикультурой, направленной на нивелирование национального своеобразия народной культуры с ее историко-национальными ценностями. В этом ряду родной язык, в том числе и русский язык, являясь сокровищем духовной культуры народа, подвергается сегодня языковой интервенции, безграничному и неоправданному насилию иностранных слов1. Следы открытого, вызывающего или скрытого, замаскированного насилия повсюду. Достаточно пройти по Невскому проспекту и посмотреть на названия многих офисов, ресторанов, кафе и других увеселительных заведений. Почти не встретишь некогда привычных по студенческим годам «чайных», «блинных», «пирожковых» и даже «столовых», «пельменных». Появился новый, какой-то рыночный язык. Но везде нас приглашают красочные вывески «бизнес-ланчей», «кофе-хаузов», «кебаб-хаусов», «пицца-хат», «Макдоналдсов» и пр. Подъезжая к городу, мы «восхищаемся» гипермаркетами, мегамоллами. Нам предлагают посетить сеть гипермаркетов «Санта-Хаус». В магазинах «Ип Люпус», «Кэфтойс», «Крон-инвест», «Топ Лайн», «Бэби Тойс», «Аргус Пакопт», «Инсайт» мы можем купить игрушки своим детям. Наши исконные «конторы» и «учреждения» стали «офисами». Директора, начальники, заведующие стали менеджерами всех уровней, главный среди которых – топ-менеджер. Если вы хотите купить квартиру в городе Санкт-Петербурге, то можете обратиться в агентства недвижимости – Astera, DTZ Zadelhoff Tie Leung, Free Market, Jensen Group, K-Keskus, «Адвекс-Росстро», «Бекар», «Ината», «Колвэй» и т. п.

Звоню в одно, другое агентство, спрашиваю шутя: «Могу ли я приобрести квартиру во Франции или Италии?». В ответ: «Нет, мы работаем только по городу». Так и хотелось воскликнуть: «За каким же шутом называете вы агентства непонятными для большинства граждан словечками?!». Позже, поразмыслив без лишних эмоций, среди возможных объяснений выделил наиболее вероятное. Главная причина – корысть, стремление извлечь выгоду. Причем извлечь ее любым способом и любой ценой. Достичь этого можно, формируя, а затем эксплуатируя ставшие теперь уже расхожими стереотипы: все заграничное (американское, европейское) на нашем рынке, будь то продукты, промышленные изделия или услуги, – это непременно лучшее, более качественное, чем наше отечественное (обычно об этом не говорится напрямую, но подразумевается). Иностранные вывески организаций должны внушать, что здесь уже гарантируется высокое качество услуг и товаров. Показательно: справочник-путеводитель, откуда взяты воспроизведенные выше экзотические названия, так и озаглавлен: «Лучшее в Санкт-Петербурге» (СПб., 2008).

Между тем должно быть ясно, что, превознося иноземное, мы принижаем свое собственное, отечественное. Более того, нашим согражданам прививается некий комплекс неполноценности, оказывается, мы всегда среди отстающих и обречены учиться у цивилизованного Запада.

Невероятно, но Российское государство демонстрирует по отношению к тому, что происходит с языком, удивительную, как теперь модно выражаться, толерантность.

Для полной ясности уточним: живой язык, естественно, меняется, развивается, обогащается, в том числе за счет иностранных слов. Познавательным потенциалом обладают слова, которые прочно вошли в наш обиход: Интернет, компьютер, файл, сайт, пейджер, тест, бакалавр, магистр, бизнес, инвестор и т. д. И это нормальное явление.

Вместе с тем недопустимо, что взамен существующих русских слов все чаще внедряются иностранные слова типа: блэндинг, девелопер, бойфренд, дампинг, китчмен, транссексуал, блокбастер, рэкетир и т. п. Перечень подобных ненужных заимствований можно было бы продолжить. Но суть дела понятна и без этого.

Кстати сказать, ущербность такого заимствования хорошо понимали задолго до нынешнего совсем не тихого помеша тельства. Как тут не напомнить предупреждение А. С. Шишкова (1754–1841), обращенное сквозь столетия к нашим современникам, которые, кажется, головы потеряли, усердствуя в насаждении иноземных слов: «Полезно ли славенский превращать в гре ко-татаро-латино-французско-немецко-русский язык? А без чистоты и разума языка может ли процветать словесность?»1. Да только ли словесность! Без чистоты и разума языка может ли процветать национальная культура? Наши реалии убеждают: ответ на все эти отнюдь не праздные вопросы следует дать отрицательный.

В докладе «Мы сохраним тебя, русское слово» в Дни русской литературы ЦФО (Белгород, 16–18 мая 2007 г.) В. Д. Ганичев приводит ужасающие факты разрушения духовных ценностей русского языка, насаждение идеологии разведения и отстранения людей друг от друга («отвали», «отвянь»), безразличия к другим («сугубо фиолетово», «параллельно»). 60% современного жаргона – тематическая группа «секс», 30% – наркотики и способы их употребления. Это ли не капкан для молодых? Это ли, с позволения сказать, «ценностные ориентиры», навязываемые молодому поколению? В таких условиях язык классики – это орудие духовной культуры, духовного спасения2. Без возрождения интереса к великой русской литературе нельзя рассчитывать на возрождение родного языка у молодого поколения и нашей юной смены.

Наверное, следует согласиться с профессором Института языкознания Российской академии наук А. В. Суперанской, что в современной России есть два русских языка: традиционный, основоположниками которого считаются Н. М. Карамзин и А. С. Пушкин, и новый, звучащий преимущественно в молодежной среде. Традиционный русский обладает развитой синонимией, например, «самый хороший, видный, известный, знаменитый, изысканный, блистательный, блестящий, изумительный, бравый, успешный, находчивый». На «новомолодежном» все это заменяется единственным словом «крутой»3 . Вместо понятных русских слов бездомный, бедолага, бродяга употребляется бездуховное сокращение бомж (без определенного места жительства). Более того, для понимания второго русского языка, вернее сказать, жаргона, почти наверняка потребуется переводчик.

Вот лишь несколько примеров подобной «чудо-лексики»: фэн, фан, фен (поклонник); балдеть, оттягиваться, колбаситься (развлекаться, веселиться, отдыхать); фишка-фенечка (особенность); качок (сильный физически, накачанный); махаться, гаситься (драться); прикол, приколоться, прикольный, приколист (шутка, пошутить, забавный, шутник); блин (восклицание, заменяющее непристойную брань); металлист (поклонник или исполнитель рок-музыки в стиле хеви-металл), бабки (деньги), байк (мотоцикл), баксы и др.1 Молодежный сленг, чуждый русскому уху, перекочевал в повседневную речь, нагло потеснив богатство и изящество родного языка, проник в газетные публикации, особенно «Комсомольской правды», «Московского комсомольца» и др. Асоциальный эффект порочной практики тиражирования таких слов и выражений вполне предсказуем. Происходит свое образная легализация: в обществе начинает доминировать сни сходительно-терпеливое отношение, а то и вовсе равнодушие к вульгарной, грубой и пошлой речи.

Впрочем, равнодушны далеко не все. Как-то разговорился с соседом по даче, инженером-железнодорожником Сергеем Горшковым. «Обязательно напишите, – советовал он мне, – о проблеме русского мата, культивируемого не только на бытовом уровне, но и в учреждениях, особенно в мелком бизнесе. В присутствии молодых девушек, юношей, выпускников школ говорят на языке, от которого “уши вянут”. И это становится нормой нашей жизни; в ответ – никакой реакции, как будто так и надо».

Человек удивительной духовной судьбы, подвижник православной веры и русского языка, Василий (Фазиль) Ирзабеков с возмущением отмечает, что «сквернословие проникло в наши жилища и дворы, школы и улицы, укромные уголки тенистых скверов и бескрайние поля, сам воздух России, кажется, наполнен до предела миазмами этой заразы. Сквернословят стар и млад: отцы семейств и хранительницы очага, подрастающие мужчины и будущие матери, мальчики, недавно расставшиеся с памперсами, и ангелочки с белокурыми локонами»2. При этом женская половина нашего общества дает иногда фору мужской. И самое возмутительное, что язык подворотен, нецензурщины в условиях рынка охотно тиражируется приличными издательствами, которые один за другим выпускают словари мата, похабщины, жаргонизмов.

Самое омерзительное – попытки отравить ядом пошлости и матерщины неокрепшие и беззащитные детские души. На этом порочном поприще, потакая низменным рыночным вкусам, уже преуспели некоторые «продвинутые» и неразборчивые в средствах представители интеллигенции и издатели.

Совсем недавно мы стали свидетелями острой дискуссии в СМИ и даже среди парламентариев в связи с выходом в свет шоковых «Народных сказок» А. Н. Афанасьева, переработанных и «сдобренных» нецензурщиной. Больше было тех, кто осуждал и протестовал. Но, увы, нашлись и защитники.

В издательстве «Алетейя» выпущена скандальная книга профессора Григория Тульчинского «Истории по жизни», рекомендованная, в частности, и для рассказов «в назидание детям» (см. «Комсомольская правда». 04.04.2008.). Авторские байки и рассуждения обильно унавожены отборным матом и непристойностями. Удивление вызывает то, что сборник издан на деньги и при поддержке РАН, в частности Международной кафедры ЮНЕСКО по философии и этике Петербургского научного центра.

В «Родных сказках детям» («Костромаиздат», 2007) О. М. Хто ни матерных слов нет, и они афишируются как особая часть проекта «Живучесть основ культуры», завершаемого Институтом философии РАН и Академией педагогических и социальных наук. Цель проекта благая – заинтересовать детей освоением основ культуры. В аннотации – ссылки на философию языкознания, философские сокровища языка и т. д. Однако это не помешало тому, что в книге содержатся «перлы», которые скорее следует отнести к «сокровищам пошлости» и всяких претендующих на любомудрие чепушин. Судите сами! Одна из сказок, адресованная в основном дошкольникам, называется «Самая лучшая планета, или Я как, а я кака, а мы какашечки». Среди загадок есть и такие: «Какая ягода самая большая?» Отгадка: «Это ягода-ягодица. Она растет вместе с человеком и очень этим гордится». Или «Кто самый выносливый?» Отгадка: «Самый выносливый – самый лучший вор. Он выносит все всегда – незаметно». Есть и частушки: «Поменял миленок пол: теперь он деваха! Толсто лысо пьет рассол – остается ахать!» И далее в том же духе. Резонно спросить: основам какого языка, какой культуры научат эти родные сказы»?

Трудно отрешиться от мысли: то, что происходит с детской литературой, разрушает психологию и сознание подростков. Общество и власть должны осознать всю пагубность попустительства и бездеятельности в этой жизненно важной области. Убежден: без социального контроля, жестких социальных санкций против тех, кто несет детям скверну и зло, не обойтись.

За матерную ругань когда-то пороли, сажали в тюрьму и даже отлучали от церкви. Заметим, в Белгородской и Омской областях с недавних пор за сквернословие в общественных местах стали взимать крупные штрафы. Жаль, что этого нет у нас, в культурной столице – Санкт-Петербурге. Упомянутый уже не однократно Василий Ирзабеков с убеждением пишет, что в собственно русском языке мата нет и быть не может, что он лежит за дальними границами той благословенной территории, которая зовется великорусским языком. «Так вот, – пишет он, – орды завоевателей, захватившие русские земли, но так и не сумевшие покорить душу русского человека по причине непостижимой для них веры его во Христа и верности Ему, посягали на то, что злой варварский ум ни понять, ни принять не в состоянии, – на Таинство Боговоплощения. Да-да, именно об этой нашей Матери вели они свою похабную речь, это на Ее Небесную чистоту покушались они своими погаными устами. Закономерно поэтому, что ругань именуется еще и инфернальной лексикой, ведь инферна по-латыни означает ад»1.

О бедах, постигших русский язык, в одном из выступлений говорил А. И. Солженицын: «Это боль наша – состояние нашего языка. Мы просто скоро его лишимся, станем немые. Теперь, когда народ находится в духовном провале, особенно молодежь, именно теперь так важно языковым воспитанием сохранить, спасти, дать опору для возрождения нашего национального сознания». Как говорится, святая правда! Но вот незадача. Маститый писатель, причастный к разрушению СССР и, следовательно, к драме, которую переживает русский язык в постсоветской России, к «духовному провалу» нашего народа, должен был бы испытывать чувство вины, угрызения совести. Однако никаких, даже робких попыток переоценки своей роли не по следовало.

Поэт Евгений Евтушенко в выступлении на XI конгрессе МАПРЯЛ прочитал свое новое стихотворение «Язык мой русский»:

Звуча у Пушкина так дивно,

Язык наш корчится в тоске,

Когда пошлят богопротивно

На нем, на русском языке.

Примитивизм, бедность и убогость языка – не так уж безобидны, когда речь идет о социальном взаимодействии. Они влияют на поведение как индивида, так и социальной группы. Людьми легче становится управлять, они лучше поддаются контролю. Известно, например, что именно такие качества были характерны для языка третьего рейха. Он опирался на «Mein Kampf» Гитлера, работу, которая начала печататься в 1925 г. В ней был кодифицирован язык на все случаи жизни. В результате одни и те же штампы вошли в сознание и воспроизводились в языке простых людей и интеллигенции. Язык этот стал всесильным отнюдь не благодаря простоте, а вследствие своего убожества. «Язык треть его рейха стремился лишить отдельного человека его индивидуальности, оглушить его как личность, превратить его в безмозглую и безвольную единицу стада, которое подхлестывают и гонят в определенном направлении»1.

Бедность языка в общении связана с рядом причин. Среди них: отсутствие государственной политики в сфере культуры и языка, а лучше сказать, некомпетентность – главное зло в управлении современной Россией; бесконтрольная и в ряде случаев развязная деятельность СМИ; скудость современного театрального репертуара; пренебрежительное отношение к русской классике либо такая ее модернизация, которая не отличается от молодежного жаргона; сокращение учебных программ по русскому языку, литературе, истории в школе. Современные информационные средства, прежде всего Интернет, который, по мысли писателя В. Распутина, является «могилой для литературы», суживают или вовсе блокируют интерес молодежи к книге как главному источнику знаний.

По данным социологических исследований Центра Юрия Левады, «новую» Россию отличает низкий уровень грамотности, мы читаем значительно меньше, чем жители развитых стран. Интерес к чтению в России падает, и растет доля тех, кто вообще не читает никогда. Всего 23% россиян читают постоянно. Преимущественно это люди 30–49 лет с высшим образованием, живущие в столице и других крупных городах. 40% россиян читают время от времени. Как тут не вспомнить, что еще 20–30 лет назад СССР был среди самых читающих стран мира.

Театры, всегда выступавшие хранителями выразительного и нормативного литературного русского языка, равно как и значительная часть современной литературы, все чаще, вслед за телевидением, внедряют ненормативную лексику. Можно привести десятки примеров спектаклей или кинофильмов, в которых звучат не то чтобы неприличные слова или выражения, а просто нецензурщина. И самое печальное, что зрители хохочут, аплодируют пошлости и замешанным на мате шуткам. Отечественные юмористы перешли все рамки приличия, сводят юмор к проблематике «ниже пояса». Слышал как-то вызванного в эфир после многочисленных просьб слушателей радиостанции «Юмор FM» «Заику» В. Винокура. Весь рассказ состоял из набора самых грубых матерных слов. А чего стоят кривляния, шепелявая речь эстрадных артистов, так называемых «русских бабок»? Собственно, встает вопрос, почему предметом глумления избраны именно русские бабки? А зритель не очень-то разборчив, хохочет! Так и хочется спросить – над чем смеетесь?

Эстрада предельно коммерциализирована и опошлена.

Кстати, замечу, что русская деревня, к сведению эстрадных шарлатанов, всегда была неиссякаемым источником фольклора, песен, крылатых поговорок, народной культуры. Сюда уходят своими корнями литература и философия, музыка и хореография, изобразительное и сценическое искусство. Михаил Иванович Глинка говорил, что создает музыку народ, а композиторы ее аранжируют. Какой мелкой выглядит тут расхожая байка о музыке, заказанной тем, кто платит. Глубоко прав Владимир Личутин: «…если осиротеет нива, то сразу же скукожится, изветрится живой разговорный язык, да и вовсе оскудеет, когда пахарь сойдет с земли в города»1. Сегодняшнее нравственное состояние российского общества все более напоминает худшие страницы нашей истории. Отмечая резкое ухудшение человече ского качества в начале минувшего века, известный русский писатель и публицист Д. Мережковский предупреждал: «…бойтесь рабства и худшего из всех рабств – мещанства и худшего из всех мещанств – ханжества»2. Как актуально звучат эти слова в наши дни!

Современные электронные СМИ, употребляя жаргонные слова, например, разборка, раскрутить, тусовка, часто используют ненормативную лексику, криминальный сленг, не задумываясь о том, какой вред наносит это подрастающему поколению.

Французский режиссер Жан Вилар еще на рубеже 1950–1960-х гг. предупреждал: «Телевидение может быть средством просвещения и источником верного знания. Но телевидение вместе с тем представляется в некоторой степени опасным средством. Оно может быть оружием, да оно и есть оружие»1. Сегодня это оружие работает, подтверждая самые худшие опасения. Электронные СМИ превратились из источника информации и просвещения в мутный источник дезинформации, в инструмент профессионального манипулирования общественным сознанием.

Насыщаемый без меры англицизмами и вульгаризмами, русский литературный язык становится жертвой. На телеэкранах процветает культ насилия и преступности с соответствующим словесным сопровождением.

Информационная картина обычного рабочего дня потенциального российского телезрителя представляет собой удручающую картину негативных сообщений. Статистика демонстрируемых на экране эксцессов такова: 160 драк, 202 убийства, 6 ограблений, 10 половых актов, 66 пьяных сцен. Зритель услышит 39 раз, как раздается с экрана нецензурная брань, а в информационных выпусках ему поведают 302 негативные новости. Именно такова статистика одного дня работы шести телеканалов общефедерального вещания (Первый, Россия, НТВ, Ren TV, ТВ-3)2.

В программах для молодежи можно услышать «музыкальные произведения»: «Ты балдей, моя душа! Ты кайфуй, моя душа! Никогда не унывай!», или: «А что это за девочка? А где она живет? А вдруг она не курит? А вдруг она не пьет?», или: «Я иду по лужам, мне никто не нужен». Многие эстрадные певцы, поэты, композиторы просто издеваются над русским языком, русской культурой, подменяя искусство халтурой. Не секрет, что часть молодежи, особенно подростки, выражаясь их языком, «балдеют» от таких песен. Но главное все же не в этом. Главное в том, что упомянутые выше «шедевры», будучи включенными в структуру формирующейся личности, становятся своего рода эталоном, ориентирующим запросы и интересы будущих участников духовного возрождения России. Уместен риторический вопрос: каким оно будет, это возрождение?

Не могу не обратиться вновь к великому знатоку русской культуры, философу, педагогу И. А. Ильину, который писал о «болезни» слов, случайно рожденных, ничем не связанных, обманчивых, которые бесчинствуют среди людей. «Такие слова, – писал он, – пусты и мертвы; им несвойственно истинное значение; ни одно сердце они не заставят забиться; никакого действия они не вызовут; в целом – это духовный ублюдок, смутное призрачное существование. Религия, искусство, наука, политика – все вырождается, когда смерть духовного разложения поднимает в огромном множестве такие слова»1.

Лекция 4

Русский язык на постсоветском пространстве

Обеспокоенность состоянием русского языка и тенденцией сокращения его как в России, так и в ближнем и дальнем зару бежье особенно приобретает в последние годы общенациональный характер. Острота проблем в этой области, несмотря на то, что 2007 г. был объявлен Годом русского языка, отнюдь не уменьшается.

Ни один язык мира за последние годы не испытывал таких неожиданных коллизий, кризисных ситуаций, какие пришлось испытать русскому языку в период «демократических» ельцин ских реформ. Наши политики боролись за власть любыми путями, не задумываясь, чем это обернется для русской культуры, русского языка. Им было не до этого.

Между тем проводимая политика внутри страны, когда автономные образования с благословения президента «брали суверенитета столько, сколько могли», когда в ходе этнической мобилизации и суверенизации искусственно взвинчивался рейтинг национальных языков, эта политика привела к существенному падению престижа русского языка, русской культуры, а в конечном счете – культуры общероссийской. В этот период был предпринят ряд конституционных, законодательных, организационных и особенно пропагандистских мер по созданию условий для развития языков титульных национальностей, употребления языка коренных национальностей не только в быту, но и в общественно-политической жизни. Политизированная этничность, по мнению М. Н. Губогло и А. А. Кожина, опиралась при этом на благоприобретенную или захваченную власть, усиленно оправдывала, катализировала и электризовала этничность как с помощью подлинных или мнимых данных науки, пытаясь всеми средствами обосновать приоритеты для своей нации. Так, например, появилась концепция «республикообразующей нации», ставшая краеугольным камнем в программах многих национальных движений в Башкортостане, Коми, Татарстане, Удмуртии. Имея в руках мощную систему современной четвертой власти, политизированная этничность в лице лидеров национальных движений пробуждала «чувство топографии», насаждала «чувство географии», культивировала «чувство истории», переосмысливала «чувство справедливости», обосновывала «чувство правосубъектности», утверждала чувство «республикообразующей» или «государствообразующей» нации1.

Одной из наиболее наглядных сфер языкового взаимодействия являются средства массовой коммуникации. Именно к этой сфере чаще всего обращается национальное самосознание, сюда адресуются претензии прежде всего части творческой интеллигенции, местной элиты, когда имеют место случаи языковой дискриминации. Дискуссии о том, в достаточном или недостаточном объеме ведется радио- и телевещание на языке коренной национальности, сколько и достаточно ли выпускается газет, журналов, книг, продолжаются и в настоящее время.

В ряде автономных республик тотальный контроль над средствами массовой информации, смещение акцента с русского языка на языки титульных национальностей позволили президентам субъектов РФ и этническим элитам отстранять от республикан ских теле- и радиоэфира, от прессы неугодных людей, в том числе профессионалов, не принадлежащих к титульной национальности. Кадровая политика делает акцент на титульной нации нередко в ущерб профессионализму. Настораживают этнодемо графические показатели, согласно которым, к примеру, суммарный удельный вес русских, украинцев и белорусов в семи северокавказских республиках сократился в 2002 г. по сравнению с 1989 г. с 27% до 15,5%2.

Если подходить к русскому языку как политической проблеме, то достаточно привести один пример. События в Абхазии, Южной Осетии, Приднестровье среди многих причин связаны с тем, что у этих народов хотят отнять русский язык, русскую культуру.

Историк Д. Н. Бакун верно заметил, что в странах Британского Содружества официальным языком по-прежнему является английский и Англия прилагает немало усилий по усилению статуса английского языка. В бывших французских колониях не забывают французский, и это несмотря на весьма непростую историю колониального периода. Германия стремится к тому, чтобы немецкий язык был признан языком ООН, Турция расширяет пространство использования турецкого языка в тюркоязычных странах, в т. ч. и на постсоветском пространстве.

После распада СССР русский язык тотчас же потерял статус государственного более чем для 130 млн чел. (бывших республик Союза), и охватывает (как государственный) всего лишь чуть более 140 млн человек – граждан России. Идет глобальное наступление на русский язык.

По оценкам экспертов, активно владеют русским языком в странах СНГ лишь 63,6 млн человек, и почти 38 млн человек уже не владеют русским языком. Родным русский язык в странах СНГ и Балтии считают в общей сложности 23,5 млн человек. Однако прослеживается тенденция неуклонного снижения этого показателя. По имеющимся прогнозам, через 10 лет число не владеющих русским языком в странах ближнего зарубежья увеличится почти в 2 раза (т. е. примерно до 80 млн человек) и превысит число в той или иной мере владеющих русским (60 млн чел.)1.

В большинстве республик бывшего СССР и «социалистиче ского лагеря» возобладал агрессивный, воинствующий национализм. Правящие круги этих стран проводят политику вытеснения русского языка из научного и повседневного общения, считая, что тем самым они укрепят национальную независимость, оборону, экономику, культуру и прочее, при молчаливом попустительстве «цивилизованных государств». «На русском языке свет клином сошелся: его демонстративно возненавидели именно в эпоху глобализации, когда связи между государствами становятся теснее и повседневное общение представителей разных стран и народов – насущная необходимость»2, – с полным основанием утверждает Д. Н. Бакун.

Особенно тревожным является быстрое сокращение числа владеющих русским языком среди молодого поколения бывших советских республик. Так, в Литве русским языком владеют сегодня в среднем 60% населения, из них 80% – лица среднего и старшего возраста, а среди детей и подростков в возрасте до 15 лет – всего 17%. Аналогичная ситуация в западных областях Украины. Происходит переориентация молодежи на знание европейских языков в Армении, Грузии, Туркмении, Эстонии, других государствах. В Азербайджане резко усилилось языковое влияние Турции и англоязычных стран1.

Главным языком глобализации является английский. По данным Европейского союза, английским сейчас владеют 47% европейцев, а русским – только 6%.

К 2005 г. русский язык остался государственным лишь в Беларуси. 75% детей учатся в русскоязычных школах, а в вузах доля учебных предметов, преподавание которых ведется на русском языке, составляет не менее 90%. Русский язык доминирует в белорусских СМИ.

В Киргизии русскому языку придан статус официального. В стране работают 160 русских школ и в 400 ведется обучение на русском и киргизском языках. Активно действует культурно-информационный «Русский центр», созданный фондом «Русский мир»2. Официальный статус русский язык имеет также в Казахстане. В остальных странах СНГ русский язык имеет более низкий статус (Молдавия, Таджикистан, Туркмения), языка национального меньшинства на Украине, иностранного в Латвии, Литве, Эстонии, Азербайджане, Армении, Грузии. В Узбекистане русский язык является родным для 40% населения. Наиболее лояльно к русскому языку и русской культуре относятся в Армении. Во всех школах, большинство из которых армянские, обучение русскому языку и литературе является обязательным. В Армении вещают российские каналы телевидения, особенно любим канал «Культура», который, по мнению Президента Армении Сержа Саргсяна, является великолепным проводником русской культуры и русского слова. В Ереване действует Армяно-российский славянский университет, созданный усилиями правительств наших стран. Русский драматический театр имени Станиславского остается одним из любимых мест театральной публики столицы. А Дни русского слова в Армении становятся доброй традицией и проводятся под патронажем первых лиц страны3.

В странах Восточной Европы до конца 1980-х гг. русский язык был основным иностранным языком в школах. Им владели примерно 300 млн человек. Благодаря этому русский язык вошел в ряд мировых и был на четвертом месте по распространенности. Одно это обстоятельство определяло весомую роль русского языка как средства межнационального взаимодействия. После распада СССР сфера действия русского языка в межнациональных отношениях заметно сужается как в международном масштабе (в том числе в странах СНГ), так и внутри России. При сохранении существующих негативных тенденций уже через десятилетие по степени распространенности русский язык «обойдут» такие языки, как французский, хинди/урду и арабский. А еще лет через пятнадцать – португальский и бенгали.

Среди факторов, ущемляющих роль русской речи в межнациональном общении, выделим латинизацию тюркских алфавитов в странах СНГ. С кириллицы на латиницу за последние 15 лет перешли Азербайджан, Туркмения, Узбекистан; о переходе в ближайшее время заявил Казахстан. Была попытка отказа oт кириллицы и внутри России, в частности в Татарстане. На практике это привело к тому, что, к примеру, в 2003 г. в Туркмении практически не стало школ с преподаванием на русском языке, кроме одной. Отсутствуют периодические русскоязычные издания, русский вытесняется из теле- и радиовещания.

Страны Закавказья все более ориентируются на Запад, и русский язык с каждым годом уступает место английскому, особенно это проявляется на двуязычных вывесках госучреждений и официальных международных мероприятиях.

Тем не менее, чтобы картина была более полной, необходимо отметить следующее. Несмотря на различия в статусе русского языка в среднеазиатских республиках, он по-прежнему является средством коммуникации для большинства населения, особенно городского. Русский язык широко распространен на бытовом уровне во всех этих государствах и более всего в Узбекистане и Киргизии, где в повседневной жизни им пользуются не менее 70% населения. Посетив недавно Бишкек, и на улицах, и на огромнейшем рынке, по радио и телевидению я слышал русскую речь.

В первые годы независимости Казахстана в результате дискриминации по отношению к русским из республики вынуждены были выехать около 2 млн человек, что существенно сказалось на русском факторе – культуре, языке, кадрах республики. Несколько позже русский язык укрепился и с 1995 г. стал «официальным» языком Республики Казахстан. Видимо, это обусловлено элементарной нехваткой лексического запаса в казахском. На русском говорят 85% населения страны (на казахском – 65%)1, русский язык преобладает в СМИ и на книжном рынке. Более половины школьников и студентов обучаются на русском языке, и многие из них стремятся получить высшее образование в России. Вместе с тем со стороны национальной элиты за последнее время проводится и определенная политика «казахизации», когда предпочтение при приеме на государственную службу, получении грантов отдается тем, кто в совершенстве знает государственный язык. Владеющие казахским языком учителя получают существенную надбавку к зарплате. С октября 2006 г. началась подготовительная работа по переходу на латиницу. В опубликованной аналитической справке комитета Министерства образования и науки Республики Казахстан говорится: «Кириллица как письменность казахского языка несет на себе печать колониального прошлого Казахстана. Выбор кириллицы не был свободным выбором казахского народа, она была внедрена сверху тоталитарным государством». И далее без тени сомнения утверждается, что становлению казахской нации помешали русификация и кириллица, способствовавшие «ориентации казахского национального самосознания в сторону русского языка и русской культуры»1. Вот такой одиозный вывод, начисто перечеркивающий все, что достигнуто в результате взаимодействия наших народов и культур.

Последние указания о переходе на казахский язык официального делопроизводства вновь подстегивают миграционные настроения среди русскоязычной части населения. «Чрезмерная увлеченность языковой проблемой и преодолением комплексов колониального прошлого, – констатируют авторы одной из публикаций, – отвлекает общественное мнение от реальных социально-экономических проблем и влечет усиление авторитарных тенденций в социально-политической жизни Казахстана»2. Наблюдение, полагаем, очень ценное. Оно показывает, что бывшие советские республики, проводя политику дискриминации русского языка, наносят немалый ущерб прежде всего самим себе. Проигрывают также и отношения с Россией, что противоречит национальным интересам.

Активное наступление на русский язык ведется в прибалтий ских государствах. В Литве количество школ с преподаванием на русском языке в начале 1990-х гг. было 85, а в 2007 г. осталось 44 при ежегодном уменьшении количества учащихся в них. Наблюдаются огромные трудности с учебниками на русском языке. Действует запрет на издание учебников, написанных за рубежом. Все сложнее получить высшее образование на русском языке, который было запрещено сдавать в качестве вступительного экзамена. Чинятся препоны на пути допуска на местный рынок образовательных услуг зарубежных вузов с обучением на русском языке.

В Эстонии, где 30% населения в 2000 г. русский язык считали родным, был принят Закон о языке, в тексте которого русский язык не упоминается вообще. В принятой в том же году под давлением на эстонские власти общественного мнения государственной программе «Интеграция эстонского общества в 2000–2007 гг.» сказано о «предоставлении возможности сохранять этнические различия на основе признания культурных прав этнических меньшинств»1. Таким образом, по отношению к русскому языку Эстония проводит политику языковой дискриминации при полном молчании «демократических» государств Западной Европы и США.

В Латвии реформа образовательной системы 2004 г. вызвала волну демонстраций протеста. Русский язык оказался вытесненным из всех государственных учреждений. При приеме на работу, даже в частные структуры зачастую требуется сдать экзамен на знание государственного языка.

Идет значительное сокращение доли обучающихся детей в школах на русском языке. Если в 2004 г. в Латвии 40% детей учились в школах с преподаванием на русском языке, а 41% – в школах со смешанным преподаванием, то сейчас соответствующие доли равны 10 и 83%. Приблизительно такая же ситуация в Эстонии. Таким образом, в странах Балтии происходит значительное сокращение школ с преподаванием на русском языке. Соответственно, растет сеть школ со смешанным преподаванием, а в качестве иностранного учащиеся, как правило, изучают английский.

Сложные времена переживает русский язык в Грузии, где власти предержащие проводят линию на выдавливание русского языка из системы образования. Закрываются не только русские школы, но и русские секторы при грузинских школах (в 1990 г. было 500 русских школ, сегодня осталось только 130 русских секторов)2.

Во многих странах русский язык исключен из официального делопроизводства и общественной жизни. Жители, не владеющие местным языком, автоматически лишены ряда важных экономических, имущественных и политических прав. Даже в странах СНГ для русского и русскоязычного населения труднодостижимым становится не только высшее, среднее профессионально-техническое, но даже и общее образование, поскольку оно практически повсеместно переводится на языки титульных национальностей1.

Тревожная ситуация с русской культурой складывается в славянских странах, в т. ч. на Украине, народ которой является неотъемлемой частью русского суперэтноса и которому, так же, как великороссам и белорусам, были свойственны приоритеты духовных, нравственных ценностей, отсутствие кичливости, зазнайства, неприятия своей исключительности или обособленности. Близость русского, украинского и белорусского языков объясняется тем, что эти три самостоятельных национальных языка имеют общий корень – древнерусский язык.

В национальном составе населения Украины русские прочно занимают второе место. Русский язык является родным для 40% населения и свыше 70% активно им владеют. Но и здесь официально он считается иностранным и получил статус языка национальных меньшинств. Из 22 тыс. школ на Украине осталось всего лишь 1430 с обучением на русском языке – менее 6,5% от общего количества. В Киеве к 2007 г. осталось только 6 средних школ с русским языком обучения из 324, а в Киевской области нет ни одной школы с русским языком обучения. В 16 западных и центральных областях Украины работает всего 26 русских школ, что составляет 0,2%. Почти полностью отменено русскоязычное дошкольное воспитание.

Не стоит забывать: если язык изучает менее 10% детей, то он находится под угрозой исчезновения. Напомним, что в 1991 г. в республике 49% школьников обучались на украинском языке и 51% – на русском2.

Между тем Президент Украины и его «оранжевое» окружение продолжают гонение на русский язык. С 2004 г. в вузах вообще запрещено преподавание на русском, а оно особенно широко практиковалось в технических вузах Крыма. С 2008 г. школьники, обучавшиеся на русском языке, обязаны сдавать вступительные экзамены в вузы только на украинском.

Выступая на Всеукраинском форуме интеллигенции, Ющенко выразил убеждение, что в национальном информационном пространстве Украины должен доминировать государственный язык и что общенациональные печатные издания (!) должны выходить на украинском языке. На Украине запрещен прокат фильмов без дублирования на украинском языке. По указу президента планируется создать государственный орган по тотальной украинизации, который «будет осуществлять формирование и реализацию государственной языковой политики». Новый орган на Украине тут же назвали «языковой полицией», а будущих сотрудников стали именовать «языковыми полицаями»1. Им предстоит преследовать и наказывать граждан, осмелившихся говорить и думать на родном языке. Русский язык, по сути, загоняется в гетто.

Заметим, что со стороны России не наблюдается никакой реакции на политику украинских властей, нет явно выраженной поддержки тех общественных движений, которые борются за равные права для русского населения. В официальных кругах, похоже, возобладал благодушный подход к русскому языку как исключительно культурному явлению.

Разительные перемены произошли в Болгарии, которая всегда была оплотом русского языка в Европе: в середине 1980-х гг. его изучали 1 млн человек, а в середине 1990-х гг. – всего 100 тыс. болгар2. Не лучше положение в других славянских странах.

Обеспокоенность вызывает не только вытеснение русского языка из школ и вузов, но и неадекватная оценка большинства исторических событий в учебной литературе многих стран СНГ и Балтии, их антироссийская направленность. Это особенно характерно для Грузии, Украины, Эстонии и некоторых других стран. Принижается и искажается роль русских и русской культуры в послевоенный период, их влияние на народы этих стран. У подрастающего поколения, в том числе и русских, формируется искаженное представление о своих духовных и культурных корнях. Большие трудности испытывают русские драматические театры и библиотеки, снижается распространение тиражей российских газет и журналов, непомерные таможенные сборы затрудняют книжный обмен.

Из-за недальновидной позиции федеральных структур Россия (по крайней мере, вплоть до 2007 г.) вытесняется из информационно-культурного пространства СНГ и Балтии. Сокращается трансляция теле- и радиопрограмм из России. В странах Балтии существенно сокращено теле- и радиовещание на русском языке: ведущим языком иностранного вещания стал английский. Практически прекращена трансляция российского телевидения в Грузии, Туркмении и Таджикистане.

Вызывают удивление принятые изменения в Федеральном законе №122-Ф3-в о государственной политике РФ в отношении соотечественников за рубежом, изменения, которые значительно сокращают права субъектов Федерации по поддержке соотечественников. Органы местной исполнительной власти лишены возможности участвовать в разработке и принятии нормативных актов, региональных программ, самостоятельно определять размеры и порядок использования средств, направляемых на спонсирование тех или иных мероприятий для оказания помощи соотечественникам.

Фактически свернута деятельность Правительственной комиссии по делам соотечественников за рубежом. В МИДе упразднено специальное подразделение, занимавшееся этой проблематикой. У нас нет сомнений, что подобные действия не способствуют укреплению позиций русского языка на постсоветском пространстве как языка межнационального общения и сотрудничества.

Лекция 5

Приоритетная общественная и политическая задача

В создавшихся условиях сохранение русского языка как национального достояния становится важнейшей задачей для нашей общественности и политики. Отрадно: появились, кажется, основания для осторожного оптимизма. Судьбой русского языка и культуры озабочены не только профессионалы российского языкознания, литературы (лингвисты, ученые разных специальностей, писатели, критики), но она стала предметом повышенного внимания политиков, и не только российских. Инициатива проведения Года русского языка (2007 г.), выдвинутая ЮНЕСКО и поддержанная Президентом и Правительством Российской Федерации, нашла живой отклик внутри страны и за рубежом.

Все громче заявляет о себе тема защиты русской культуры, защиты русского языка как основы духовного единства многонациональной России. На Всероссийском совещании по проблемам русского языка (2002 г.) говорилось: «Если мы утратим русский язык, то потеряем национальное достояние нашей страны»1. По словам В. Распутина, «стояние» за русский язык и русскую культуру, начатое еще в 1994 г. на Всемирном русском народном соборе, набирает силу. Активно, к примеру, работает Ставрополь ское краевое общество защиты и поддержки русского языка. В Санкт-Петербурге несколько лет назад создано Петербургское общество защиты русской культуры, в котором принимают участие видные деятели науки, культуры, литературы, артисты, журналисты, политические деятели. В октябре 2007 г. обществом была проведена V научно-практическая конференция «Сохранить язык – сберечь народ. Проблемы существования и сохранения русского языка». Патриотическая часть научной и творческой интеллигенции, представители духовенства поставили задачу создания Всероссийского общества защиты и поддержки русского языка.

А. Солженицын отмечал, что «русский язык получает для нас и значение устойчивого якоря в духовном море, помогающего нам при всех переплесках сохранить себя как русский народ, сохранить свою культуру и свою национальную личность»1. Дело за малым. Необходимы не только слова, но и реальные действия.

Полезно было бы позаимствовать опыт других стран в этом отношении. К примеру, Франция многое делает, защищая родной язык. Помню, как в бытность депутатом и председателем Комиссии по науке и высшей школе Законодательного собрания Санкт-Петербурга вместе с писателем И. И. Сабилло мы обратились во французское посольство с просьбой прислать нам текст закона о защите французского языка, который был принят во Франции летом 1994 г. Реакция последовала незамедлительно. Нам сразу же передали «Закон об использовании француз ского языка». В статье 1 этого закона говорится: «Являющийся государственным языком республики в соответствии с Конституцией, французский язык представляет собой основной элемент исторического лица и наследия Франции. Он служит средством образования, работы, обменов и услуг в государстве. Он является основной связью между государствами, составляющими Сообщество франкоговорящих государств…» Но разве то же самое нельзя сказать и о русском языке в России и в русскоговорящих государствах, народы которых, несмотря на дискриминацию со стороны правящих элит, продолжают сохранять его и бороться за русский язык как первейшее условие взаимопонимания и обогащения национальных культур?

Не менее актуальна для нынешней России статья 3. Читаем: «Любая надпись или объявление, вывешенное или сделанное на улице, дороге, в любом месте, открытом для публики, либо в общественном транспорте, предназначенные для информации публики, должны быть сформулированы на французском языке… Если требование не выполнено, то в зависимости от серьезности нарушения нарушитель может быть лишен возможности пользоваться упомянутым имуществом, независимо от условий контракта или терминов, в которых разрешение ему было дано». Все предельно просто и ясно. Следуй закону – и будешь прав.

В Комиссии по науке и в Санкт-Петербургском отделении Союза писателей цитированный закон был переработан и в качестве проекта направлен вместе с обращением в Государственную думу. Бывший Комитет Государственной думы по культуре, науке и образованию рассмотрел наши предложения и предпринял первые шаги по их реализации.

В июне того же года Государственная дума провела первые слушания проекта Закона о русском языке. Однако и там нашлись противники, которые под разными предлогами начали сворачивать и выхолащивать суть закона, тормозить его принятие. В результате Закона о русском языке до сих пор нет.

Был принят закон с другой формулировкой – «О государственном языке Российской Федерации», в котором отсутствует его главный компонент, т. е. понятие «русский язык», что свидетельствует о недооценке русского языка как общегосударственного языка Российской Федерации. Одна лишь статья посвящена его защите и поддержке.

Закон о русском языке как общегосударственном языке Российской Федерации, по мнению академика РАН Е. П. Челышева, «призван укрепить правовую основу его использования в различных сферах государственной деятельности. Он должен установить государственные гарантии его поддержки и защиты в различных сферах жизни общества – в сфере образования, культуры, СМИ и др. Закон призван содействовать сохранению самобытности, богатства и чистоты русского языка как общего культурного достояния России, а также его распространению как одного из ведущих языков мира»1 . V научно-практическая конференция «Сохранить язык – сберечь народ» (2007 г., Санкт-Петербург) в итоговом документе призвала все ветви власти:

- использовать весь инструментарий государства для предотвращения языковой катастрофы;

- принять все меры по оздоровлению общего культурного состояния общества, включающего в себя соответствующий уровень воспитания, культуры общественного поведения, культуры отношения к среде, уважения к закону, согражданам;

- принять научно обоснованную миграционную политику, соответствующую интересам российского общества, до ее принятия максимально ограничить приток в Россию неквалифицированной рабочей силы с низким потенциалом ассимиляции;

- принять Закон о русском языке, который сумел бы защитить одно из главных достояний народа; в рамках этого закона предусмотреть строгую ответственность за надругательство над русским языком по примеру ответственности за вандализм;

- активнее внедрять в практику образовательных учреждений курс «Культура русской речи»; поставить правовой заслон нецензурщине и пошлости в литературе, на телевидении, в кино, в театральных постановках, в СМИ, в рекламе и т. д.;

- изыскивать формы преемственности и укоренения богатств русского языка в современной живой лексике;

- активизировать усилия по просветительской деятельности среди молодежи и прививать любовь к родной речи.

Обращаясь к молодежи, конференция рекомендовала:

- осознать всю уродливость нецензурщины, сленга, обеднения лексики;

- больше читать, строже отбирать литературу для своего развития.

Отдельное слово к Русской православной церкви – продолжить традиции сохранения национальной языковой культуры, противостояния сквернословию.

Работникам образования:

- вернуть в повседневную практику опыт воспитания подрастающего поколения, в котором среди задач повышения общего уровня культуры, укрепления нравственности и духовности, одна из главных – формирование уважения к родному языку, русской литературе, к книге как к источнику знаний;

- увеличить объем изучения и повысить качество преподавания русского языка и литературы.

СМИ и рекламные организации должны:

- соблюдать языковые правила, общепринятые этические нормы и воздерживаться от пропаганды пороков, бескультурья и пошлости;

-избегать неоправданных иноязычных заимствований.

Общественные организации должны:

- активнее выступать против экспансии так называемой массовой культуры, бескультурья и пошлости;

- энергичнее защищать чистоту русского языка во всех сферах жизни1.

Итоговый документ конференции – это целая программа защиты и спасения русского языка. Реализация программы помогла бы решить многие не только языковые проблемы, но и проблемы нашей духовной культуры, развития многонациональной России.

Всемирный русский народный собор в 2007 г. высказался за незамедлительное принятие расширенного Национального проекта в области культуры, куда должны войти насущные и важнейшие направления жизнедеятельности русской национальной и российской многонациональной культуры.

Отметим среди них наиболее актуальные:

1) решение вопроса на законодательном уровне о творческих союзах и творческих работниках;

2) создание общественных советов по культуре на всех телевизионных каналах с обязательным участием представителей традиционных творческих союзов России; необходимо вернуть имя русского народа – национальность – в документ, на государственном уровне удостоверяющий личность русского человека (равно и человека любой другой национальности), – в паспорт гражданина России. Отсутствие имени народа – национальности – в паспорте оскорбительно;

3) внесение изменений и дополнений в Закон о русском языке (государственном языке России) с целью:

а) определить обязанности и формы ответственности государственных и административных учреждений (и их работников) по сохранению и защите языка;

б) определить меры пресечения против тех, кто противодействует сохранению и защите государственного языка;

в) разработать приложение к закону с разъяснением обязанностей ответственных лиц в этом отношении;

г) вернуть русской словесности в школе место, соответствующее стратегическому значению этого предмета в образовании, воспитании и становлении личности школьника, то есть установить, что по объему, содержанию и уровню изучения русский язык и литература в средней школе ныне не должны уступать, но превосходить школу XX века;

д) поставить насущной задачей восстановление порушенного в течение последних 15 лет филологического образования в гуманитарных вузах страны, определив время, отводимое на изучение профилирующих дисциплин по отношению к непрофилирующим, как 3:1;

е) оказать государственную поддержку (финансирование) издания академического словаря русского языка массовым тиражом, который смог бы удовлетворить культурные потребности России;

ж) учредить государственный телеканал «Русская речь» с привлечением к его работе видных русистов страны;

з) поставить вопрос о разработке Закона о защите духовной и информационной среды.

Уже можно говорить о первых положительных сдвигах. Ученые более активно стали заниматься русистикой, разработкой широкого спектра историко-теоретических вопросов, фундаментальных словарей, лексических атласов, грамматик, справочно-энциклопедических изданий, электронных баз данных. В Академии наук ведется работа по созданию Национального корпуса русского языка, Большого академический словаря русского языка в 40 томах (вышло 7 томов), Словаря древнерусского языка XI–XIV веков, Словаря русского языка XVIII века. Эти труды предназначены для массовой аудитории. Академия наук работает над академическими публикациями собраний сочинений ряда классиков русской литературы (в частности, Пушкина, Гоголя, Л. Толстого, Блока). Издания содержат бесценные комментарии, касающиеся, в том числе, и языкового употребления соответствующих эпох. Печатаются словари языка отдельных русских писателей и Словарь русской поэзии начала XX века1.

К языку как носителю обращаются государственные деятели и российские парламентарии. Выступая на X Всемирном конгрессе русской прессы, Президент РФ Дмитрий Медведев заявил: «Задачу поддержки, сохранения устойчивого интереса к русскому языку, русской литературе, русским средствам массовой информации я иначе не могу охарактеризовать, как политическую задачу. Это, по сути, одна из обязанностей, которая сегодня существует у государства, у правительства…»2

Не остались в стороне и депутаты Государственной думы РФ. Серьезную тревогу по поводу ситуации с положением русского языка в мире и на всем постсоветском пространстве они выразили на парламентских слушаниях «О проблемах сохранения, применения и развития русского языка за рубежом»3. Обязанность и призвание государства – заботиться о титульном языке внутри страны и проводить последовательную политику его популяризации. Для завоевания прочных позиций русского языка в мире необходимо прежде всего создавать объективные условия: наращивать могущество Российского государства в экономическом, оборонном и социально-культурном отношении, повышать его авторитет в мировом сообществе. Наш исторический опыт подтверждает эту закономерность. В начале XX в. в Российской империи русским языком владели примерно 150 млн человек. После Октябрьской революции по мере укрепления СССР усиливались позиции русского языка. Победа Советского Союза во Второй мировой войне привела к тому, что к концу века число знающих русский язык возросло более чем в два раза – примерно до 350 млн1. Крах Союза, как мы видели, крайне негативно сказался на положении и роли русского языка.

И лишь сравнительно недавно наметилась тенденция более активной пропаганды и продвижения русского языка за рубежом. В стране ежегодно проводятся внутренние и международные языковые олимпиады школьников. В сентябре 2005 г. Правительством РФ принята федеральная целевая программа «Русский язык» (2006–2010 гг.), которая предполагает финансирование за счет средств федерального бюджета в объеме 1,3 млрд рублей. Значительная часть из них используется для развития образовательных, культурных и научных связей и контактов.

На парламентских слушаниях в Государственной думе высокая оценка была дана деятельности Правительства Москвы. Более 40% всех средств в разработанной столичным правительством комплексной целевой среднесрочной программе осуществления государственной политики в отношении наших сооте чественников за рубежом на 2006–2008 гг. выделяется на под держку и защиту русского языка в бывших советских республиках. Широкий резонанс получили такие акции московского правительства, как Открытая международная олимпиада зарубежных школьников по русскому языку, Международное совещание директоров школ с русским языком обучения, курсы повышения квалификации и стажировки преподавателей на базе столичных учреждений, программы «Стипендия мэра Москвы» и «Московский аттестат»2. Опыт столицы убеждает: поддержка российских соотечественников за рубежом, защита их прав и законных интересов, в том числе в изучении родного языка, должны быть одним из долгосрочных приоритетов внешней политики страны, профильных институтов государственной власти.

Огромную работу в распространении преподавания и изучения русского языка и литературы проводит Международная ассоциация преподавания русского языка и литературы (МАПРЯЛ), отметившая в 2007 г. свое 40-летие. Сегодня международная ассоциация объединяет 309 коллективных и индивидуальных членов более чем из 70 стран мира. Это национальные объединения русистов, филологические факультеты и кафедры русского языка крупнейших российских и зарубежных вузов, языковых школ, издательств.

XI конгресс МАПРЯЛ, который проходил 17–22 сентября 2007 г. в Варне (Болгария), был посвящен теме «Мир русского слова и русское слово в мире».

И буквально через два месяца, 3 ноября 2007 г., в Фундаментальной библиотеке МГУ им. М. В. Ломоносова состоялась I Ассамблея русского мира, проведенная фондом «Русский мир» (создан 21 июня 2007 г. по указу Президента РФ В. Путина). Главная цель фонда – продвижение русского языка и литературы в России и за рубежом, развитие и распространение русской науки. В программу фонда входит подготовка учебников русского языка, культуры и истории с учетом языковых и культурологических особенностей тех стран, для которых эти издания предназначены.

Исполнительный директор фонда «Русский мир» В. Никонов так определяет задачи фонда: «Русский мир осознает и воспроизводит свое единство на основе русского языка, русскоязычной культуры. Хотелось бы, чтобы знание русского языка стало модным, престижным, полезным. Важно повысить роль русского языка не только в международных отношениях, но и на уровне национальных регионов России»1. Как показало время, дискриминация русского языка и русской культуры в бывших республиках СССР не находит широкой общественной поддержки. Деятели культуры и просвещения, значительная часть научно-техниче ской интеллигенции, здравомыслящие политики и бизнесмены, все, кто заботится о будущем своих стран и народов, на собственном опыте убеждаются в пагубности национальной самоизоляции, равно как и однобокой ориентации в сфере языка и массовой культуры только на США и их союзников. Отказ от одного из общепризнанных языков межнационального и международного сотрудничества, каковым является русский, сужает базу экономического, делового, научного сотрудничества с такой самодостаточной страной, как Россия. Социальная потребность в русском языке как языке науки, культуры, образования, рыночной экономики и межнациональных отношений осталась на прежнем высоком уровне.

Русский язык – наша надежда и духовная опора, наше национальное богатство. Сохранив его в чистоте, неиспорченным, сохранив и приумножив великую русскую культуру, мы гарантируем вместе с социально-экономическим возрождением уверенное будущее нашего народа и России. Будущее в том сложном мире, который обречен на неизбежные перемены, социальные потрясения и конфликты.

Лекция 6

На пути к русской национальной школе

Сегодня очевидна и хорошо осознается особая роль школы в воз рождении русской культуры, русского языка.

Недавно прогрессивная общественность России отмечала 70-летний юбилей просветителя, историка, писателя, председателя Союза писателей России В. Н. Ганичева, человека, внесшего огромный вклад в русскую историю и литературу, защиту русского слова. «Нам предстоит большая работа, завещанная русской классикой, по защите русского языка и участию в создании русской национальной школы, – пишет он. – Без учителя, который подведет школьника к истине, к художественным ценностям, к пониманию своей Родины, мы ничего не добьемся, то есть не сохраним языка, не научим распознавать добро и зло»1.

За восстановление русской национальной школы высказались многие известные писатели России.

В. Г. Распутин: «Образование в России должно строиться на отечественном опыте. Русская школа воспитанию души отдавала первое место. Если мы отстоим школу, то отстоим и Россию». (Из телеграммы участникам Всероссийской конференции «Русская современная школа»).

В. И. Белов: «Русская школа, построенная по заветам наших великих национальных учителей, на основе могучей русской культуры, позволит избавиться от современной смердяковщины, внедрившейся в Россию. Хочется верить в это. Школа русская – больше не во что верить». (Из письма И. Ф. Гончарову).

В. Н. Крупин: «…Сейчас, если мы не обратимся к национальному воспитанию в национальной школе, то Россия будет обречена». (Из письма И. Ф. Гончарову).

Много уже наработано, в частности, в Центре национального образования Герценовского педагогического университета и в отделении «Русская национальная школа» ПАНИ. Опубликовано около 300 работ. Из них более 80 непосредственно посвящены проблемам русской национальной школы. «Доктрина русского национального образования», разработанная в учебно-методическом Центре национального образования Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена и в отделении «Русская национальная школа» Петровской академии наук и искусств, опубликована во множестве изданий, в том числе и в центральных журналах («Народное образование», «Воспитание школьников», «Образование в современном мире», «Москва»). Ее содержание подробно, на 19 страницах, изложено в «Энциклопедии образовательных технологий» Г. К. Селевко и в книге академика ПАНИ И. Ф. Гончарова «Русская современная школа: Концепция» (СПб., 2004), в работах Т. К. Донской и др. Правительством Москвы 19 августа 1997 г. было утверждено «Положение об образовательной школе с этнокультурным (национальным) компонентом образования в г. Москве». Как жаль что все это не названо кратко и емко – русская школа. Движение «Русская современная школа» все шире и глубже заявляет о себе в воспитательно-образовательной системе школ России. За последние годы проведено десять всероссий ских научно-практических конференций, в которых участвовало более двух тысяч представителей педагогической общественности из 29 регионов страны. Проведены семинары по русской национальной школе в 30 городах России и СНГ. К настоящему времени движение «Русская современная школа» охватывает сотни общеобразовательных школ. Среди них – 15-я школа на Вологодчине, 41-я – в Костроме, 5-я – в Пензе, 7-я – в Иванове, 94-я – в Орле, 46-я – в Новоуральске, 6-я в Петербурге, 10-я гимназия в Ленинградской области, 12-я – в Якутске. В этих школах преподаются новые предметы: «Русский национальный характер», «Светочи России», «Святыни России», «Русская цивилизация», «Культурная антропология русского народа» и др.1 К примеру, в средней школе №41 г. Костромы в учебном плане появились такие предметы, спецкурсы, как: «Светочи России», «Природные святыни России», «Русская душа», «Русский фольклор», «Россия и Зарубежье», «Русская мастерская», «Русские забавы», «Русская кухня», «Наш дом». Учителя школы сами разрабатывают эти программы.

Идеей русскости проникнуто содержание всех предметов в школе. И это не замедлило сказаться на детях, на их поведении, на отношении к своей стране, к родной природе и ко всему окружающему1. Такие же позитивные изменения в той или иной степени происходят везде, где образовательно-воспитательный процесс обогащается национально-культурной тематикой.

Как крупное событие в жизни национальной школы и духовной жизни России и русского народа следует считать появление в 2008 г. нового журнала «Русская национальная школа». В редакционную коллегию входят известные в стране ученые, педагоги, деятели науки и искусства, писатели: доктор педагогических наук, профессор Т. Бакланова; ректор РГПУ им. А. И. Герцена Г. Бордовский; писатели В. Ганичев, В. Крупин, В. Распутин; профессор кафедры русского языка Санкт-Петербургского университета В. Колесов; дирижер В. Чернушенко и др. Редактором журнала является главный его организатор, директор учебно-методического центра национального образования Российского государственного педагогического университета, доктор педагогических наук, профессор Иван Федорович Гончаров.

Писатель В. Г. Распутин, признанный мастер русского слова, дал высокую оценку Русской школе и ее главному организатору, профессору И. Ф. Гончарову, энтузиасту рождающейся современной Русской национальной школы. «Он своими многочисленными публикациями и бесчисленными выступлениями дает многим испить воды родниковой. Для многих и многих русская школа – это открытие. После 1917 г. никто не говорил о русской школе. Одни находились в угаре интернационализма и космополитизма, другие боялись. Иван Федорович первый вышел из своей крепости с лозунгом “Спасение России – Русская национальная школа”. Реакция педагогической общественности – тупое непонимание или враждебное отношение»2. Сейчас положение меняется. Не в последнюю очередь объясняется это тем, что значительную часть патриотически настроенной российской интеллигенции, и прежде всего учительство, волнует проблема сохранения духовно-нравственного и физического здоровья подрастающего поколения, повышение роли школы в этом направлении.

Проблема эта приобретает сверхактуальность, учитывая трудно восполнимые демографические потери, которые несет пост советская Россия. Подсчитано, что за время «демократических реформ» количество русских, на языке которых говорит страна, уменьшилось со 109 млн до 99,9 млн1. Если сокращение численности государствообразующего народа будет продолжаться такими же темпами, то уже в обозримой перспективе Россия окажется неспособной ни осваивать свою территорию, ни сохранять ее целостность.

Судьба русского языка решается в школе. Однако преподавание русского языка, русской литературы, русской истории и других языков народов Российской Федерации, по мнению многих ученых, не соответствует запросам времени. Оно превратилось в формальное изучение системы языка без погружения россий ских учащихся в богатейшие выразительные возможности русского литературного языка и без учета вариативного использования в устной и письменной форме этих возможностей в различных жанрах и стилях социальной коммуникации. Введение единого государственного экзамена (ЕГЭ), как считают специалисты, усугубило положение с изучением русского языка во всем его многообразии, превратив уроки русского языка в «натаскивание» на решение примитивных тестов, не отражающих системных знаний выпускников общеобразовательных школ.

По мнению многих педагогов, сама организация ЕГЭ демонстрирует неуважение к экзаменатору. И в частности, «невероятно отупляющая и одуряющая примитивность работы экзаменатора, чему способствуют: огромное количество сочинений по одному тексту; убогость сочинений («не вспыхнет мысли в целые сутки»); причем убогость запрограммированная: 1) жанром; 2) ограничен ностью экзаменационного времени)»2. Л. Б. Парубченко убежден: «…ЕГЭ принять нельзя, потому что он антиобразователен по самому своему существу»3. Он упрощает и искажает школьный курс русского языка. ЕГЭ исключил (теперь уже официально) литературу из числа вступительных экзаменов. Если в таком направлении пойдет процесс, то литература как обязательный школьный предмет окажется под угрозой исчезновения.

Тревожные симптомы уже есть. Из программы школьного стандарта (причем чем дальше, тем больше) вытесняется русская классическая и многонациональная литература. Чиновники от образования выбросили из школьных программ многие сказки и былины об Илье Муромце, о Василисе Прекрасной, сказку Ершова «Конек-Горбунок», «Аленький цветочек» Аксакова, которые воспитывают в детях доброту, мужество, красоту. «Что за прелесть эти сказки, каждая из них есть поэма!» – воскликнул когда-то А. С. Пушкин. Теперь наших детей лишают этих сказок, укорачивают их национально-культурную память, выкорчевывают добрые традиции. Из школьного стандарта изъят и такой раздел, как «Богатство, красота, выразительность русского языка».

Что касается ЕГЭ, то справедливости ради оговоримся: существуют и иные подходы. Так, ректор РГПУ им. А. И. Герцена, академик РАО Г. А. Бордовский с самого начала поддержал идею ЕГЭ как механизма, способного дать объективную информацию об уровне знаний выпускников в различных школах и регионах страны1. Вместе с тем при полном и повсеместном внедрении единого госэкзамена, как он полагает, возникнут серьезные проблемы, связанные как со спецификой нашей системы образования, в которой особое значение имеют образовательные технологии типа «человек–человек», так и с рядом других факторов, включая низкий уровень владения русским языком, слабое знание или даже незнание литературы и своей истории. Насколько указанные проблемы разрешимы в нынешних условиях, ответить можно лишь со временем и при наличии дополнительного опыта.

Возвращаясь к вопросу о возрождении национальной школы, прежде всего русской школы, необходимо исходить из того, что Россия остается многонациональной страной. Русский народ как государственнообразующий имеет право на свою национальную школу как тип общего образования новых поколений, вступающих в сложную и чреватую неожиданностями жизнь.

Стратегическим ориентиром Российской концепции образования должен быть последовательный переход от «безнациональной» унитарной школы к этнически-дифференцированному содержанию образования и воспитания. Это отнюдь не новое изобретение современных педагогов-энтузиастов. Дореволюционная практика образования в России имеет богатый теоретиче ский и практический опыт создания русской национальной школы. Великий русский педагог К. Д. Ушинский еще в середине XIX в. написал статью с интригующе-парадоксальным названием: «О необходимости сделать русские школы русскими». В своих социально-педагогических произведениях К. Д. Ушинский употребляет понятие «русская школа» в собирательном смысле, как синоним понятия «российская отечественная школа государствообразующего народа». Продолжая эту традицию, И. Ф. Гончаров полагает: «Основанием, объединяющим ее разносторонние характеристики, служат великий русский язык, русская культура, история России, ее православно-нравственные традиции, а отнюдь не строго этнический признак»1. Идеологией русской национальной школы является коллективизм, общинность, соборность, духовность, взаимопомощь в противовес западническому индивидуализму.

Основная цель – воспитание личности, способной ответить на вечные животрепещущие вопросы бытия (в чем предназначение человека, смысл его жизни, кто он, откуда, где его корни) и на вызовы времени – быть готовым к жизни и успешному труду в новых социально-экономических условиях.

Если обобщить теоретические суждения и практический опыт энтузиастов русской национальной школы, то при всех существующих различиях можно обнаружить единство в понимании ее главных задач:

- формирование русского человека высоконравственным, образованным, духовно богатым, трудолюбивым, физически развитым, способным к самообразованию и творчеству, любящим свое Отечество гражданином;

- возрождение традиций русского народного воспитания;

- глубокое освоение школьником богатого культурного наследия России и одновременное приобщение к лучшим достижениям мировой цивилизации;

- пробуждение русского национального самосознания, русской духовности, чертами которой являются идеи единения и согласия, понимания исторического долга и преемственности поколений, идея семьи, рода, верности, стремление к истине, идея православия2.

В экспериментальном проекте «Национальный стандарт образования в русской школе»3, разработанном совместными усилиями ученых РГПУ им. А. И. Герцена и Петровской академии наук и искусств, в качестве средств к достижению вышепоставленных целей указан перечень учебных дисциплин для школ. Среди прочих областей знания (религии, художественная культура и эстетика, национальная этика, народные ремесла и т. д.) есть и разделы «Русский язык», «Культура познания» и «Фольклор», включающие такие курсы и спецкурсы:

- русский язык;

- искусство живого слова (риторика, культура речевого общения);

- русский язык как явление национальной культуры;

- стилистика;

- бытовое и деловое письмо (основы письменной речи);

- история русского языка;

- русский язык и иностранные влияния;

- русский фольклор;

- фольклор народов России;

- русская книжная культура (искусство русской книги);

-книга в России и Европе;

- библиотечно-информационное обеспечение читателя;

- источниковедение (круг чтения по русской и мировой культуре);

- культура чтения.

В данный план, как отмечено самими авторами, включено большое количество предметов, но сделано это для того, чтобы у педагога был выбор. Современная школа при наличии в ней творчески мыслящих учителей имеет возможность свободно обращаться ко всему ценному, что накоплено национальной культурой.

Болью, надеждой и верой пронизаны строки Валентина Распутина из работы, написанной специально для журнала «Русская национальная школа»: «…Вольно или невольно, мы подошли сегодня к черте, когда слово становится не частью жизни, одной из многих частей, а последней надеждой на наше национальное существование в мире. <…> Школьное образование сегодня – это служение, тяжкое, самоотверженное, до Креста»1.

Русская школа национальна и интернациональна – она воспитывает в своих учениках интерес и глубокое уважение к культуре, религии, быту, традициям других народов России, родственное, братское отношение к ним, как и к народам зарубежных стран; стремление ко взаимному обогащению духовно-нравственными ценностями без утраты при этом своих корней, своего национального своеобразия. Единение, солидарность, взаимопомощь, братство – в этом мощь страны. И в этом – важнейшая ипостась русской национальной школы2.

Русский язык стал вторым родным языком для многих писателей, деятелей науки и искусства многонациональной России. В связи с этим вспомним слова известного просветителя Абая Кунанбаева: «Нужно учиться русской грамоте. Духовные богатства, знания, искусство и другие несметные тайны хранит в себе русский язык. Потому что русские, узнав иные языки, приобщились к мировой культуре, стали такими, какие они есть. Русский язык откроет нам глаза на мир»1.

Башкирский писатель Я. М. Мустафин подчеркивает, что «только через русский язык наши писатели вышли на мировую арену»2. Прямо или косвенно в этих высоких оценках мы видим признание огромной роли школы. Хранительнице и популяризатору русского языка, ей принадлежит место совершенно особое. Такое, которое ничто и никто не сможет заменить.

Русскую культуру и язык как ее основу надо не только защищать. Они способны к самозащите. И этот потенциал необходимо использовать. На него нужно опираться. Успех придет тогда, когда нам удастся сформировать то, что следовало бы назвать культурой сопротивления. Сопротивления бандитскому, рыночно-тоталитарному капитализму, сопротивления культурному империализму нового претендента на мировое господство – США.

Культура сопротивления включает: народную культуру, русскую классику, революционно-демократические традиции и ценности, советское духовное наследие, современную государственно-патриотическую идеологию. И, разумеется, русский язык. Взятые вместе, в единстве, они могут и должны стать духовной опорой массового движения в борьбе за будущее России.

Работе нашей предпосланы памятные еще со школьной скамьи слова И. С. Тургенева. Выстраданные в раздумьях и сомнениях, они пронизаны глубокой верой в неизбывную силу русского языка и народа, его создавшего. В переломное, если угодно, судьбоносное наше время эта вера, осознанная и действенная, нам, гражданам России, особенно нужна.

ЛИТЕРАТУРА

Бакун Д. Н. По-русски говорите, ради Бога! // Прямая речь. Мысли великих о русском языке. М., 2007.

Бордовский Г. А. Единый государственный экзамен: ожидания и реальность // Вестник Герценовского университета. 2008. № 7.

Возрождение традиций русской школы // Эл. источник: Информационно-аналитический и энциклопедический портал «Русская Цивилизация» (www.rustrana.ru).

Воронцов А. В. С думой о России. Псков, 2006.

Ганичев В. Д. Мы сохраним тебя, русское слово // Роман-журнал. № 5. 2007.

Гончаров И. Слово к читателям журнала // Русская национальная школа. 2008. № 1.

Губогло М. Н., Кожин А. А. Роль языка средств массовой информации в системе этногосударственных отношений // Эл. источник: справочно-информационный портал «ГРАМОТА.РУ» (www.gramota.ru).

Губогло М. Н. Русский язык – национальное достояние народов России // Русский язык в странах СНГ и Балтии. Международная научная конференция, 22–23 октября 2007 г. М., 2007.

Дмитриев И. Языковые полицаи // Литературная газета. 2008. № 2.

Донская Т. К. Духовный свет русского слова, русской культуры. СПб., 2006.

Донская Т. К. Государственнообразующая функция русского языка в РФ. СПб., 2002.

Драничников. А. Ф. О развитии движения «Русская школа» в Костромской области // Медный всадник. 2006. № 22.

Запесоцкий А. С., Марков А. П. Становление культурологической парадигмы. СПб., 2007.

Ильченко С. Н. Отечественное телевещание постсоветского периода: история, проблемы, перспективы. СПб., 2008.

Ильин И. А. Я вглядываюсь в жизнь. Книга раздумий // Собр. соч.: В 10 т. М., 1994. Т 3.

Ирзабеков В. Тайны русского слова. Заметки нерусского человека. М., 2007.

Клемперера В. Язык третьего рейха. Записная книжка филолога. М., 1998.

Козырев В. А., Черняк В. Д. Речевой портрет современного студента: характеристика словарного запаса // Вестник Герценовского университета. 2007. № 8.

Конституция Республики Казахстан. Алматы, 1995.

Казиев С. Ш., Бурдина Е. Н. Русский язык в современном Казахстане // Русский язык в странах СНГ и Балтии: межд. науч. конф. М., 2007.

Лихачев Д. С. Раздумья о России. СПб, 2004.

Лихачев Д. С. Концептосфера русского языка // Избранные труды по русской и мировой культуре. СПб., 2006.

Многоязыкая лира России // Литературная газета. 20–26 февраля 2008 г.

Молчанов А. И. Национальная языковая политика советского государства // Россия, Украина и Белоруссия от Н. Хрущева до «Беловежской пущи». СПб., 2005. Т. 2.

Муравьев С. Куда доведет русский язык // Литературная газета. 2008. № 25, 26.

Никонов В. Цели и задачи. Общность культуры, истории, будущего. Фонд «Русский мир». М., 2007.

Парубченко Л. В. К дискуссии о ЕГЭ // Русская словесность. 2008. № 3.

Прямая речь. Мысли великих о русском языке. М., 2007.

Прямая речь. Символ значимости русского языка // Литературная газета. 2008. № 25.

Раздобаров В. В. О положении соотечественников в странах СНГ и их поддержке Российской Федерацией // Электронный источник: агентство РИА НОВОСТИ (http://www.rian.ru).

Распутин В. Слово о русской школе, русском языке и литературе // Русская национальная школа. 2008. № 1.

Русский язык за рубежом. XI конгресс Международной ассоциации преподавателей русского языка и литературы. М., 2007.

Русский язык в странах СНГ и Балтии. Международная научная конференция. 22–23 октября 2007 г. М., 2007.

Сабилло И. И. Обращаться со словом нужно честно // Мир гуманитарной культуры академика Д. С. Лихачева. СПб., 2003.

Савкова З.В. Искусство оратора. СПб., 2003.

Слово на рубеже времен. XII съезд Союза писателей России. 23–25 мая 2004 г., г. Орел. М., 2004.

Суперанская А. В. Русский язык начала XXI века // Журналистика и культура русской речи. 2007. № 3.

Тарасов М. Р. И. А. Ильин о русском языке // Русская речь. 2007. № 4.

Тарасов П. Нужна ли реформа современного русского языка? // Нев ский альманах. 2007. № 5.

Тарканов З. К. Год русского языка. Русская речь. 2007. № 4.

Тер-Минасова С. Г. Социальная роль русского языка в современных условиях // Язык и действительность: Сб. научных трудов памяти В. Г. Тока. М., 2006.

Торин В. Массовая коммуникация. Исследования опыта Запада. М., 2000.

Участники конференции призывают // Итоговый документ V науч.- практ. конф. «Сохранить язык – сберечь народ. Проблемы существования и сохранения русского языка». 24 октября 2007 г. Санкт-Петербург.

Флитман А. Русофония или русофобия? Что на самом деле происходит с русским языком на постсоветском пространстве // Смысл. 2007. № 1.

Челышев Е. П. Русский язык как государственный язык Российской Федерации. // Русский язык в странах СНГ и Балтии: межд. науч. конф. 22–23 октября 2007 г. М., 2007.

Черняк М. А. Время читать? // Вестник Герценовского университета. 2008. № 1.

Швейцер А. Д. Социолингвистика. Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990.

Юэхуа Цао. Жаргон в современной газетной публицистике // Русская речь. 2005. № 4.

Яценко Е. Жить в диаспоре. Способны ли русскоязычные сохранить великий и могучий? // Смысл. 2007. № 1.

Яхонтова Е. С. Мировая художественная культура. СПб., 2007.

Cноски

1 Швейцер А. Д. Социолингвистика // Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990. С. 481.

1 См.: Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. М., 1995. С. 70.

2 Лихачев Д. С. Раздумья о России. СПб., 2004. С. 503. См. также: Запесоцкий А. С., Марков А. П. Становление культурологической парадигмы. СПб., 2007. С. 28.

1 Ирзабеков В. Тайна русского слова. Заметки нерусского человека. М., 2007. Эл. источник: эл. библиотека «Язык и книга» (www.slovnik.narod.ru).

2 См.: Тарасов П. Нужна ли реформа современного русского языка? // Невский альманах. 2007. № 5. С. 42.

6 Тарасов М. Р. И. А. Ильин о русском языке // Русская речь. 2007. № 4. С. 87.

1 Донская Т. К. Государственнообразующая функция русского языка в РФ. СПб., 2002. С. 16–17; Духовный свет русского слова, русской культуры. СПб., 2005.

1 Ирзабеков В. Указ. соч.

1 Тарланов З. К. Год русского языка // Русская речь. 2007. № 4. С. 4.

1 См.: Донская Т. К. Указ. соч. С. 15.

1 Ирзабеков В. Указ. соч.

2 См.: Ганичев В. Д. Мы сохраним тебя, русское слово // Роман-журнал. 2007. № 5.

3 См.: Суперанская А. В. Русский язык начала XXI века // Журналистика и культура русской речи. 2007. № 3. С. 4–5.

1 См.: Цао Юэхуа. Жаргон в современной газетной публицистике // Русская речь. 2005. № 4. С. 64–65.

2 Ирзабеков В. Указ. соч.

1 Ирзабеков В. Указ. соч.

1 Клемперера В. Язык третьего рейха. Записная книжка филолога. М., 1998. С. 35.

1 Слово на рубеже времен. XII съезд Союза писателей России. 23–25 мая 2004. М., 2004. С. 103.

2 См.: Воронцов А. В. С думой о России. Псков, 2006. С. 35.

1 См.: Торин В. Массовая коммуникация. Исследования опыта Запада. М., 2000. С. 157.

2 См.: Ильченко С. Н. Отечественное телевещание постсоветского периода: история, проблемы, перспективы. СПб., 2008. С.102.

1 Ильин И. А. Я вглядываюсь в жизнь. Книга раздумий (1938) // Собр. соч.: В 10 т. М., 1994. Т. 3. С. 157–158.

1 См.: Губогло М. Н., Кожин А. А. Роль языка средств массовой информации в системе этногосударственных отношений // Электр. источник: справочно-информационный портал «ГРАМОТА.РУ» (www.gramota.ru).

2 Губогло М. Н. Русский язык – национальное достояние народов России // Русский язык в странах СНГ и Балтии: межд. науч. конф. 22–23 окт. 2007. М., 2007. С. 51.

1 Русский язык в странах СНГ и Балтии: межд. науч. конф. 22–23 октября 2007 г. М., 2007. С. 11.

2 Бакун Д. Н. По-русски говорите, ради Бога! // Прямая речь. Мысли великих о русском языке. М., 2007. С. 6.

1 Русский язык в странах СНГ и Балтии. С. 12.

2 Строинова О. Киргизия – территория русского языка // Парламентская газета. №56. 2008. С. 12.

3 См.: Армения хорошо знает цену миру и стабильности: Интервью Президента Республики Армения Сержа Саргсяна // Литературная газета. 2008. № 37.

1 См.: Флитман А. Русофония или русофобия? Что на самом деле происходит с русским языком на постсоветском пространстве // Смысл. 2007. № 1. С. 83.

1 Казиев С. Ш., Бурдина Е. Н. Русский язык в современном Казахстане // Русский язык в странах СНГ и Балтии. С. 167–168.

2 Там же. С. 168.

1 Русский язык в странах СНГ и Балтии. С. 206.

2 Там же. С. 15.

1 Раздобаров В. В. О положении соотечественников в странах СНГ и их поддержке Российской Федерацией // [Электронный ресурс агентство РИА НОВОСТИ]. Электронные текстовые данные. Режим доступа: www.rian.ru

2 См.: Русский язык за рубежом. 2007. № 6. С. 81.

1 См.: Дмитриев И. Языковые полицаи // Литературная газета. 2008. № 2.

2 Крючкова Т. Б. Сохранит ли русский позиции мирового языка // Русский язык в странах СНГ и Балтии. С. 103.

1 Прямая речь. Мысли великих о русском языке. М., 2007. С. 7.

1 Русский язык в странах СНГ и Балтии. С. 5.

1 Челышев Е. П. Русский язык как государственный язык Российской Федерации // Русский язык в странах СНГ и Балтии. С. 32.

1 Участники конференции призывают // Итоговый документ V научно-практической конференции «Сохранить язык – сберечь народ. Проблемы существования и сохранения русского языка». 24 октября 2007. г. Санкт-Петербург. С. 11–12.

1 См.: Куделин А. Б. Русский язык в странах СНГ и Балтии… С. 7–8.

2 См.: Прямая речь. Символ значимости русского языка // Литературная газета. 2008. № 25.

3 См.: Муравьев С. Куда доведет русский язык // Литературная газета. 2008. № 26.

1 См.: Литературная газета. 2008. № 25. С. 2.

2 См.: Муравьев С. Указ. соч. С. 1–2.

1 Никонов В. Цели и задачи. Общность культуры, истории, будущего. М., 2007. С. 7.

1 Медный всадник. 2007. № 24. С. 4.

1 Русская национальная школа. 2008. № 2. С. 7.

1 Драничников А. Ф. О развитии движения «Русская школа» в Костромской области // Медный всадник. 2006. № 22. С. 97.

2 Медный всадник. 2007. № 24. С. 86–87.

1 См.: Политический журнал. 2007. № 29. С. 98.

2 См.: Парубченко Л. В. К дискуссии о ЕГЭ // Русская словесность. 2008. № 3. С. 6.

3 Там же. С. 6.

1 См.: Бордовский Г. А. Единый государственный экзамен: ожидания и реальность // Вестник Герценовского университета. 2008. № 7. С. 28.

1 Гончаров И. Слово к читателям журнала // Русская национальная школа. 2008. № 1. С. 3.

2 Возрождение традиций русской школы // Эл. источник: Информационно-аналитический и энциклопедический портал «Русская Цивилизация» (www.rustrana.ru).

3 См.: Гончаров И. Ф. Национальный стандарт образования в русской школе. СПб., 2007.

1 Распутин В. Слово о русской школе, русском языке и литературе // Русская национальная школа. 2008. № 1. С. 12.

2 Там же. С. 4.

1 Многоязыкая лира России // Литературная газета. 2008. 20–26 февраля. С. 2.

2 Слово на рубеже времен. С. 112.

Воронцов Алексей Васильевич – д.филос.н., профессор, директор фундаментальной библиотеки РГПУ им. А.И. Герцена, зав кафедрой истории и теории социологии, Заслуженный работник Высшей школы, Первый вице-президент Петровской Академии Наук и искусств (ПАНИ), Председатель МОО «Российско-Беларуское Братство», Член Правления Санкт-Петербургского отделения «Союза писателей России», автор более 300 научных и публицистических работ по проблемам истории русской и зарубежной социологии, социологии культуры, деревни, образования, социальной сферы.

Более 40 лет является активным лектором и пропагандистом Общества «Знание»; неоднократно отмечен почётными грамотами Всероссийского Общества «Знание»; в 2008 г. награждён медалью академика И.Ф. Образцова за вклад в Российское просветительство.