Зарыли его у Кремля |
Без почестей, ночью, украдкой. |
И пухом не стала земля, |
И сон его вечный не сладкий. |
|
Но в мае, в тот день торжества, |
Что в сердце храним мы особо, |
Лишь в полночь затихнет Москва, |
Встает Главковерх из гроба. |
|
И видит он нынешний мир, |
В котором так тяжко… |
На нем всем знакомый мундир |
И с красной звездою фуражка. |
|
Идет… Перед ним Мавзолей. |
В ту черную осень отсюда |
Шеренгам своих сыновей |
Дал он веру в светлое чудо. |
|
Сюда в сорок пятом году |
Победа на крыльях явилась… |
Вдруг видит: над звездным Кремлем |
Трехцветное что-то повисло. |
|
- Да как это терпит народ? |
И что с моей Родиной стало? |
Он маршалов грозно зовет, |
Зовет молодых генералов. |
|
Но те, кто был славен в бою, |
Его уж не слышат в могиле, |
А те, что сейчас – изменили |
И продали шпагу свою. |
|
Тогда, современник, к тебе, |
Как встарь, обращает он слово: |
- Неужто ты сдался судьбе? |
Когда ты поднимешься снова?! |
|
Ходит он взад и вперед, |
Ответа от нас ожидая. |
Но тихо. Безмолвен народ |
И в ночь на Девятое Мая |
|
А на Спасской пробили часы, |
Восток оживился, алея… |
Платком вытирая усы, |
Спускается он с Мавзолея… |
